Максимализмы (сборник)

1) В карманной коробочке волосы (уже поседевшие) с пизды знаменитой проститутки. Понюхал даже остатки аромата. Также автор невзначай напомнил нынешнему пиздобритому поколению о давней традиции обмена лобковыми волосами между любовниками[67]. Теперь они обмениваются фотографиями своих бритых гениталий по электронной почте…

2) Посетил древний парк, ландшафт которого при виде сверху являлся обнажённой бабой.

3) Начитался описаний тайных секс-клубов в Шотландии XIX века, в которых больше напивались, чем еблись. В одном из них был сооружён парик из пиздяных волос любовниц членов клуба. Каждый вновь принимаемый должен был принести клочок волос своей бабы, вплести в парик и напялить его себе на череп.

4) Разыскал дома, в которых в давние времена располагались самые знаменитые бордели. Для этого он поселился в районе Парижа, который в конце XIX века назывался клитором Парижа, ибо там была самая высокая концентрация борделей.

5) Напросился в замок, принадлежавший де Саду, которым теперь владеет Пьер Кардэн.

6) Отыскал пояса целомудрия, которые закрывали не только влагалище, но и зад – с маленькой зубчатой дырочкой для кала. С зубчиками вовсе не для того, чтобы высирались фигурные какашки, а для того, чтобы хую было неповадно туда забираться.

7) Торчал не вылезая в Ватиканской библиотеке, в которой хранится самое большое собрание порнографии.

8) Плавал по Венецианским местам боевой сексуальной славы Казановы.

Ещё много где он шастал, но – надоело перечислять!

Самым для меня интересным оказалось объяснение, почему Золотой Париж 1880–1914 годов, когда неисчерпаемые проститутки дважды в неделю подвергались медицинской проверке – нечто неслыханное в Британии или в Штатах, – почему Париж, в который вели все дороги и все хуи, почему этот прекрасный Париж превратился в сексуальную пустыню, в которой я в 2006 году чуть не помер от жажды, если бы меня не спасли мои добрые почитательницы (см. General Erotic. 2006. № 146).

Так вот, в 1946 году все бордели в Париже были закрыты в качестве мести проституткам. И этот шаг стал самым разрушительным для культуры Парижа.

Проституток сделали козами отпущения после немецкой оккупации Франции.

Мужчины негодовали, что проститутки предпочитали немцев, хорошо платящих, ухоженных и привлекательных. Мужчины Франции испытали двойное поражение – с немцами и с собственными женщинами, и за это им отомстили запретом продаваться, то есть перекрыли им воздух.

Французские мужчины, которые во множестве тоже легли под немцев и поначалу были не в состоянии оказать им сопротивление, свалили своё предательство и трусость на проституток.

Так мужчины рубили сук, на которых лежали. Улицы Парижа стали безблудными, а сам некогда эротический Париж – стал лишь музеем эротики, а по сути – кладбищем эротики.

Разумеется, в Париже ещё ебутся, но лишь стыдливо-постыдно-подпольно.

Найдя какие-то старинные книжки, державшиеся взаперти по сей день, автор рассказывает о сексуальном быте средневековья. Половая жизнь обыкновенных людей того времени была вовсе не подавлена долгим и тяжёлым трудом, как это принято считать, а процветала наравне с сексуальной жизнью знати – все здоровые люди одинаково пренебрегали запретами церкви.

Женщины любили ебаться со священниками больше, чем с обыкновенными мужчинами, так как католические священники, которым запрещалась половая жизнь, любили женщин сильнее, чем обыкновенные мужчины, не ценящие свободу ебли.