Малахитовый Лес

Да и потом, за время изучения поселка она не видела других девушек лет двадцати пяти – тридцати – а именно к этой группе, скорее всего, относилась ее новая знакомая. Видимо, Ксения просто соскучилась по ровесницам и решила не упускать возможности пообщаться.

Она жила рядом с домом Ильи Шведова, в соседнем коттедже, устроившемся в кольце из кустов рододендрона. Из-за этого маленький аккуратный домик казался гигантским яйцом, оставленным в уютном гнезде. Это очаровательно смотрелось даже сейчас, а совсем скоро, когда рододендроны зацветут, зрелище будет и вовсе сказочное. По набухшим бутонам Тори уже видела, что цветы разных оттенков – розовые, желтые и белые.

Такое окружение вдохновило бы кого угодно, а для Ксении оно и вовсе оказалось целительным, потому что Ксения была художницей. Об этом и спрашивать было не нужно, ответ встречал любого, кому дозволялось войти в дом. Здесь повсюду висели ее картины – в основном портреты и натюрморты. Яркие, необъяснимо объемные, они напоминали окна в другие миры. Казалось: стоит только подойти поближе, и ты сможешь коснуться этих предметов, позвать этих людей, и они улыбнутся тебе…

Ксения занималась не только живописью. Когда они прошли на кухню, Тори сразу же обратила внимание на старинный шкаф, заполненный расписанными вручную чашками и тарелками. Техника была та же, что и в случае с маской… Да и масок тут хватало: пять из них висели на стене, и Тори не сомневалась, что в доме собрано намного больше.

Но дом Ксения ей не показала, ограничилась кухней, окна которой выходили как раз на участок Ильи. Усадив гостью за стол, она занялась чаем, а Тори тем временем разглядывала цветы, покрывавшие белый фарфор.

– Маска, значит, тоже фарфоровая? – спросила она.

– Керамика, – уточнила Ксения. – А ты чем занимаешься? Можно ведь на ты?

– Конечно. Я фотограф, а еще я отныне твой фанат! Но маска эта… ее, наверно, больно носить?

– Нет. Я эти маски делаю сама, с нуля, с учетом анатомии лица, чтобы было не больно.

Ксения так и не призналась, что именно с ней случилось, ограничилась лишь туманным определением «несчастный случай». Зато все остальное она скрывать не стала.

Этот несчастный случай произошел с ней чуть больше года назад. Она, еще недавно красивая, здоровая, счастливая, была вынуждена надеть маску – и учиться совсем другой жизни. Она думала, что приспособится, но у нее никак не получалось. Ее окружение жаждало кровавых подробностей и прямого взгляда на ее уродство, ее не оставляли в покое. Ксения не то что работать – жить не хотела и подумывала о том, чтобы все закончить…

К счастью, это вовремя заметили. Ее отец организовал переезд Ксении в Малахитовый Лес. Поначалу она сочла эту идею дурацкой, но здесь и правда стало легче. За немалые деньги владельцы поселка безупречно выполняли свои обязательства: сюда не мог пробраться ни один журналист. Ну а местные жители наглостью не отличались и никогда не требовали у Ксении показать лицо.

Да и места эти оказались целительными для художницы. Здешняя красота была сдержанно-величественной, глубокой, заставляющей всматриваться и чувствовать по-новому. Впервые после несчастного случая Ксении захотелось создавать что-то, она почувствовала себя по-настоящему счастливой.

Уезжать она была не намерена. После несчастного случая ее картины стали продаваться куда лучше, чем раньше. Она писала их в Малахитовом Лесу, потом передавала отцу, изредка заезжавшему к ней в гости, а он оплачивал пребывание в поселке.

– Не судьба моей мечты, скажу честно, – глухо рассмеялась под маской Ксения. – Но лучше, чем мне казалось в больнице… Да и психолог здесь неплохой. Лидия Сергеевна зовут. Мы с ней очень много говорили, она мне здорово помогла, она тут все про всех знает. Ты сходи, если нужно будет.

– Обязательно, – жизнерадостно соврала Тори.

Подходить близко к психологу она по-прежнему не собиралась. Хотя вот это «все про всех» запомнила. Такой человек может подсказать ей, как подступиться к Илье, или даже поможет найти того самого… Если захочет. Но это вряд ли.

У Ксении она в итоге провела несколько часов, пообедала и заслужила звание хорошего человека, которому стоит заходить в гости почаще. Тори пообещала этим правом воспользоваться и пригласила новую знакомую с собой на прогулку, но та отказалась.

– Медицинские процедуры, – коротко пояснила Ксения. – Мне это нужно иногда. Но еще встретимся! С Ильей тебя познакомлю, когда он будет в настроении.

– Да, конечно, буду рада!

Хорошо, что Ксения завела об этом речь сама. Так будет проще, когда Тори все же воспользуется ее предложением.

Но произойдет это не сегодня, потому что такое повышенное внимание к случайно обнаруженному безвестному композитору насторожило бы кого угодно. Тори хотелось побыстрее покончить с навязанным ей заданием и получить долгожданный ответ, но она понимала, что спешить нельзя. Недавняя перезагрузка помогла, она больше не поддавалась эмоциям и не пускала в душу тревогу.