Маленькая леди в большом городе

Джонатан кивнул.

– Нянчится с Паркером. Брендан сценарист, «свободный художник». Понимаю, нет смысла изводить себя пустыми вопросами, и все же порой я снова и снова задумываюсь, почему она твер– дила, что по горло занята, и не нашла времени на рождение ребенка, когда была замужем за мной?..

Он замолчал и устремил взгляд на проплывавшую мимо утку с тремя утятами.

Если бы сейчас его увидела Габи, подумала я, захлестнутая волной чувств, то в жизни больше не назвала бы Доктором Ноу. Он, хоть и был в сшитой на заказ рубашке, нимало не походил на жесткого управленца. Я видела перед собой ранимого бедолагу и оттого страдала вместе с ним.

– Перестань! – вырвалось у меня. – О чем бы ты ни думал – отбрось мысли. Готова поспорить, в том, как все сложилось, твоей вины нет!

Я чуть не добавила: по моему мнению, Синди последняя мерзавка, раз полагала, будто, продолжая жить с одним и встречаясь с другим, не совершает особого греха. Если больше заботилась о рабочих планах, нежели о чувствах близких. А ее беременность скорее не проявление любви к Брендану, а всего лишь ошибка в расчетах. Оплошность-то и повлекла за собой неотвратимые последствия.

Хорошо хоть, подумала я, задыхаясь от гнева, ей не пришло в голову заявить, будто Паркер ребенок Джонатана. Из благородства ли она сказала правду или потому, что хотела плевать на все, я не могла судить.

Либо, пришла на ум не вполне приятная мысль, дело было лишь в нерегулярности их с Джонатаном половой жизни. Таких подробностей я не желала знать.

Или желала. Если начистоту.

– А Синди… Замечательно, что ее дела идут как прежде, – твердо произнесла я. – По-видимому, она не вполне понимала, что теряет.

Джонатан не ответил, и я пристально на него взглянула. Он не мигая смотрел на Храбреца.

Мое сердце взволнованно стучало. Если честно, я предпочла бы обойтись на романтической прогулке по озеру без Синди. Но больше не хотела пребывать в неведении.

– Джонатан?

Он вздохнул.

– Да, правильно. Ее дела идут как прежде. Только она… Когда я был в Лондоне, не особенно беспокоился – там Синди меня не дергала, могла лишь позвонить. А на звонки в отдельных случаях простительно и не отвечать. Теперь же… – Он поджал губы. – Я рассказываю тебе об этом, чтобы ты не подумала, будто я что-то утаиваю. Молчал раньше, потому что помню, как ты изменилась в лице, когда я привел тебя в нашу старую квартиру. Я думал, сумею поставить Синди на место. Дурак Она напористая, каких поискать.

– Типа пожара в квартире?

Джонатан безрадостно засмеялся и допил шампанское.

– Да. Точнее, типа степного пожара, что пожирает все на своем пути. Причем ей нравится, когда под нее подстраиваются: она заявляет, что я должен продать квартиру, и я оказываюсь в дурацком положении – у Синди не находится пяти минут, чтобы подписать документы. С ней несколько дней подряд невозможно связаться потом она вдруг объявляется и начинает звонить мне по пять раз в день, желая удостовериться, что для ремонта в своем новом доме я нашел лучшего в городе дизайнера по интерьеру.

Я глотнула. И напомнила себе, что сама захотела все знать.

– Любит диктовать условия.

– Именно. Возьмем, к примеру, Храбреца. Она сама завела его, а теперь сплавила мне – в тот момент, когда собака в моем доме совсем некстати. Намечается грандиозный ремонт, ты приехала. – Джонатан стал крутить в руках пустой бокал. – И без конца названивает, чтобы в сотый раз спросить, по правилам ли за псом ухаживают. Черт знает что!

– Успокойся, Джонатан. Мы с Храбрецом нашли общий язык.

Как часто она ему звонит. А я и понятия не имела… И почему, говоря о ней, он до сих пор так нервничает – то горюет, то трясется от ярости?

– Такие дела. – Джонатан вздохнул. – Если бы можно было сжечь все мосты… Понимаешь, когда люди расходятся, прожив так долго вместе, главное, чего не поделить, – друзья. Не стану же я требовать: не встречайся с Бонни и Куртом! Или, того смешнее, вспоминать, кто с кем познакомился первый. Либо составлять расписание: на одну вечеринку пойду я, на другую ты.

– Понимаю, – посочувствовала я О подобных вещах мне известно не понаслышке. – Всякий раз, когда отец грозит, что разведется с мамой, она говорит: уборщицу и бухгалтера заберу с собой. Отец сразу идет на попятную.

Ой! Юбилей их свадьбы. Чуть не забыла. Я хотела было сказать о празднике Джонатану, но смолчала – минута была не самая подходящая.

Бутылка стояла пустая. Половину шампанского выпила я, но хмеля ни капли не чувствовала. Рассказы о бывших женах действуют отрезвляюще. Я уже не знала, хочу ли, чтобы Джонатан продолжал. Но назад пути не было – следовало собраться с духом и дослушать до конца.

– Конечно, ей безумно интересно, что собой представляешь ты, – снова заговорил Джонатан. – Она делает вид, что ей все равно, а на самом деле замучила знакомых расспросами.

– Пусть думает обо мне что хочет. А ваши друзья, те, с кем я успела познакомиться, имеют право делиться обо мне любыми впечатлениями. – Я собрала в кулак остатки смелости. – Послушай, может, нам с ней встретиться? И проблем сразу станет меньше. У всех нас.