Маленькая принцесса

Сара пошла в кладовую и нашла хлеб. Он был сухой и чёрствый. Кухарка до того разозлилась, что больше ничего ей не дала. Срывать зло на Саре было самое простое и безопасное дело. Сара с трудом поднялась по трём — таким длинным! — пролётам лестницы, ведущей на чердак. Когда Сара уставала за день, лестница казалась ей такой крутой и бесконечной! Ей чудилось, что сегодня она ни за что не дойдёт доверху. Несколько раз она останавливалась передохнуть. Дойдя до последней площадки, она с радостью увидела перед своей дверью полоску света. Значит, Эрменгарде удалось пробраться к ней! Это её немного утешило: присутствие толстушки Эрменгарды, закутанной в красную шаль, немного согреет её. Так неприятно входить в пустую комнату!

Да, Сара не ошиблась. Открыв дверь, она увидела Эрменгарду: та сидела на кровати, подобрав под себя для безопасности ноги. Она так и не смогла привыкнуть к Мельхиседеку и его семье, хотя следила за ними с неотступным вниманием. Однако, оставаясь одна на чердаке, Эрменгарда всегда устраивалась на кровати в ожидании, когда вернётся Сара. В этот вечер она ужасно перепугалась, потому что Мельхиседек вылез из норки и так и шнырял вокруг, а потом вдруг встал на задние лапки и, глядя на неё, принюхался. Эрменгарда только тихонько вскрикнула.

— Ах, Сара, до чего я рада, что ты вернулась! — воскликнула она. — Мельхи всё тут обнюхал. Я пыталась его уговорить, чтобы он вернулся в норку, но он — ни в какую! Ты знаешь, я к нему хорошо отношусь, только не люблю, когда он меня обнюхивает. А вдруг он на меня прыгнет, как ты думаешь?

— He прыгнет, — отвечала Сара.

Эрменгарда пододвинулась поближе и взглянула на Сару.

— Ты, видно, очень устала, — сказала она. — Ты такая бледная.

— Да, я устала, — согласилась Сара, опускаясь на скамеечку. — А вот и Мельхиседек, бедняжка, — пришёл за своим ужином.

Мельхиседек и впрямь вылез из своей норки, словно заслышав её шаги. Сара не сомневалась, что он их узнаёт. Он смотрел на Сару с любовью и ждал, но Сара сунула руку в карман и вывернула его наизнанку, качая головой.

— Прости, Мельхиседек, — сказала она. — У меня ни крошки не осталось. Ступай домой и скажи жене, что мой карман пуст. Боюсь, что я про тебя забыла, потому что кухарка и мисс Минчин так на меня напустились!

Мельхиседек как будто понял её слова и покорно отправился восвояси.

— Сегодня я тебя, Эрми, не ждала, — сказала Сара.

Эрменгарда потуже закуталась в красную шаль.

— Мисс Амелия ушла к своей старой тётке и останется у неё ночевать, — объяснила Эрменгарда. — А кроме неё, никто к нам в спальни не заходит. Я могу здесь хоть до утра оставаться, если захочу.

И с грустью прибавила, кивнув на стол, стоявший под окном:

— Сара, папа прислал мне ещё книг. Вот они.

Сара вскочила и подбежала к столу. Схватив том, лежащий сверху, она стала быстро его просматривать.

— Ах, как чудесно! — воскликнула она. — «Французская революция» Карлайля![15] Я так хотела её почитать.

— А я не хотела, — сказала Эрменгарда. — Но если я её не прочитаю, папа рассердится. Он думает, я всё запомню, и будет со мной её обсуждать. Что мне делать?

Сара положила книгу и поглядела на Эрменгарду; от волнения щёки её вспыхнули.

— Послушай, — проговорила она, — если ты дашь мне ненадолго эти книги, я их прочитаю… и всё тебе потом расскажу… так расскажу, что ты всё запомнишь.

— Правда?! — вскричала Эрменгарда. — Ты думаешь, тебе это удастся?

— Конечно, — ответила Сара. — Малыши помнят всё, что я им рассказываю.

— Сара, — сказала Эрменгарда, и лицо её озарилось надеждой, — если ты это сделаешь, я… я тебе что угодно отдам.

— Мне ничего не нужно, — сказала Сара. — Мне нужны только твои книги. Твои книги!

Глаза её широко раскрылись, грудь вздымалась.

— Так возьми их, — сказала Эрменгарда. — Я бы рада была их читать, но не могу. Я глупая, а папа — умный, ему хочется, чтобы я поумнела.

Сара раскрывала одну книгу за другой.

— А что ты скажешь отцу? — спросила она с сомнением.

— Ничего не скажу, — отвечала Эрменгарда. — Пусть думает, что я их прочитала.

Сара положила книгу и медленно покачала головой.

— Это будет похоже на ложь, — сказала она. — А лгать, ты ведь знаешь, нехорошо и к тому же это так низко!

И она задумчиво прибавила:

— Иногда я думаю: я могу совершить злой поступок, приду вдруг в ярость, когда мисс Минчин меня обидит, и убью её… но сделать что-то низкое я не смогу… А почему бы тебе не сказать отцу, что книги прочла я?

— Он хочет, чтобы я их читала, — отвечала Эрменгарда, несколько растерявшись от такого неожиданного поворота.

— Он хочет, чтобы ты знала, что в них, — сказала Сара. — И если я тебе их расскажу так, что ты всё легко запомнишь, он, по-моему, обрадуется.

— Он обрадуется, если я хоть что-то выучу, а как я это сделаю — неважно, — с грустью отвечала Эрменгарда. — Ты бы на его месте тоже обрадовалась.

— Ты же не виновата, что… — начала Сара, но тут же опомнилась и остановилась. Она чуть было не сказала: «Ты же не виновата, что ты такая глупая».

— Что? — переспросила Эрменгарда.