Маленькие истории большой любви

«Увы, Григорий, я очень часто вижу талантливых людей, но, к сожалению так, же вижу, как они проживают день за днём, занимаясь неизвестно чем, тем самым зарывая свой талант в землю».

Григорий смотрел на Надежду Сергеевну, и пил душистый чай с пряниками.

«Да, но жизнь такая сложная, и бывает очень трудно управлять своей судьбою», — после некоторой паузы ответил Григорий.

«Ах, мой дорогой мальчик, да жизнь очень сложна, но это ни делает её менее интересной и прекрасной. И потом, жизнь это ведь не только борьба, но и творчество духа», — допивая свой чай, очень неторопливо и вдумчиво говорила хозяйка.

«Сколько вам?» — глядя прямо в глаза, спросила Надежда Сергеевна.

«Тридцать пять, скоро тридцать шесть будет», — немного смутившись, ответил Гриша.

«Так у вас ещё вся жизнь впереди! Всё что у вас, было, считайте, что это была только репетиция вашей жизни».

«Да, наверно, очень неудачная репетиция», — с некоторой иронией сказал Григорий.

«Так, ну что? Чаю, мы с вами напились, а теперь к инструменту».

«Зачем???», — испугано спросил Гриша.

«Я думаю, что у вас очень великолепный голос, мой дружочек. И вы должны хорошо петь. Давайте, не бойтесь, спойте мне что-нибудь. Только не врите, что ничего не знаете, мне Эмма всё рассказала, про вашу любовь к классической музыке и опере».

Григорий задумался, потом встал из- за стола и сказал.

«Ух, Эмма, предательница».

«Пойдёмте, пойдёмте, вы уже взрослый мужчина, а ведёте себя как школьник».

После этих слов Надежда Сергеевна, взяла за руку Гришу, повела за собой, к инструменту. Она села за фортепиано, и спросила:

«Что вы мне споёте, все, что в голову придёт, сейчас это не важно, ну?»

«Вы знаете, я очень люблю арию Ленского из оперы «Евгений Онегин», «Я люблю вас Ольга».

«Замечательно, давайте попробуем, в родной тональности».

Прозвучало вступление. Григорий выпрямился и запел.

«Так, так, хорошо, продолжайте», — говорила не громко Надежда Сергеевна.

Григорий очень любил эту арию, да что арию, опера «Евгений Онегин» была его любимой оперой, и он знал её наизусть. И мог, без запинки пропеть за всех героев от начала до конца. Ария закончилась, Григорий замолчал, и опустил глаза, ожидая строгий суд.

«У вас прекрасный голос, а вы занимаетесь, Бог знает чем. Вы созданы для того, чтобы петь. У вас для этого есть всё. И внешний вид, и голос, и даже манеры. Вы сами для себя являетесь, золотой или даже бриллиантовой жилой, только вы этого не понимаете. Вам нужно серьёзно заниматься пением, не зарывайте свой талант в землю. В нашей стране и так хватает людей, которые занимаются неизвестно чем, только не своим делом», — с некоторым воодушевлением говорила Надежда Сергеевна.

Прошло больше часа, Григорий и Надежда Сергеевна, сидели снова на кухне, и пили чай.

«Ну, что ж мне пора».

«Подождите, сейчас уже Эмма придёт».

«Да, кстати я слышала, что вы ищете работу, да?»

«Да, пытаюсь».

«Я могу вам предложить работу в театре, ну конечно не певцом, будете пока декорацию собирать, это не сложно. Зато будет возможность понаблюдать за другими певцами. Ну как вам моё предложение?» — всё также воодушевлённо говорила бабушка Эммы.

«Я согласен», — ответил Гриша.

«Хорошо, я созвонюсь со старыми друзьями и вам на днях перезвоню».

«Договорились», — улыбаясь, сказал Гриша.

Было уже почти девять часов вечера, как послышался звук открывающейся двери.

«А вот и моя любимая внученька пришла».

«Всем привет, — немного запыхавшись, говорила Эмма, — как вы тут?» — продолжала она.

«Очень хорошо», — ответила Надежда Сергеевна.

«Наверно мне пора», — сказал Григорий.

«Хочешь, оставайся сегодня у нас», — как-то смело сказала Эмма и заглянула Григорию в глаза.

Григорий немного смутился, а потом, улыбаясь, произнёс.

«Ну, если ты настаиваешь».

«Ну, и замечательно, тогда давайте ужинать», — подхватила бабушка Эммы.

После ужина у всех было прекрасное настроение, Эмма показала свои школьные и семейные фотографии, папа её Анатолий Семёнович, оказывается, был известным писателем. И ещё многого интересного про свою семью и жизнь поведала Григорию, Эмма. Стало совсем уже поздно, и все легли спать.

Какое-то время спустя.

«Ты самая красивая», — обнимая и целуя, говорил Гриша, Эмме.

Эмма молчала и улыбалась.

«Как хорошо, что я тогда решила пойти в кино, мне была тогда так грустно и одиноко», — отвечая на поцелуи, поцелуями, шепотом промолвила Эмма.

У Эммы была просторная комната, а в углу комнате на тумбочке стояли старинные часы. Красивый фронтон в форме лебединых шей с вырезанными розочками увенчан балясиной. В центре фронтона резное украшение в виде раковины. Центр маятника и циферблата, украшены вставкой из стекла, с декоративными узорами. Над циферблатом был расположен механизм, показывающий лунный календарь. В этих часах было какое-то присутствие сказки.

«У тебя такие необычные часы», — сказал Григорий, засмотревшись на них.