Маленькое счастье. Как жить, чтобы все было хорошо

Так что не стоит особо отчаиваться. Марк Твен умнейший был человек. Женился на дочери угольного магната, получил кучу денег, особняк со слугами и карету с кучером. А потом все это превратил в тыкву. Вложил деньги в паровые двигатели и питательный порошок, которым собирался торговать в Индии, – питательный порошок должен был заменить стейки. Он все деньги потерял и даже дом! А гений математики Софья Ковалевская потеряла мужа: он руки на себя наложил, к несчастью. Разорился, хотя тоже был ученый. Вложил все деньги в доходные дома, в которых собирался сдавать квартиры. Это они с Софьей просчитались… Достоевский, этот гений и могучий ум, просто проигрывал деньги в рулетку. Даже не вкладывал. А умный, интеллигентный Чехов получил гонорар за полное собрание сочинений. И как давай строить дома и поместья, хотя был болен очень. Деньги быстро кончились, а здоровье окончательно пошатнулось – вредно спать в комнатах с сырой ядовитой штукатуркой. Он потом еще попросил денег у издателя и поехал отдыхать в Италию. Но уже поздно было… А одна дама, исключительно умный профессор психологии, отдала все свои сбережения изобретателю, который изобретал что-то вроде вечного двигателя. Сейчас судится с ним, но безрезультатно. Он же не обманывал, он просто ненормальный оказался. А знаменитый экономист вложил средства в финансовую пирамиду. Всякое бывает с людьми. На каждого мудреца довольно простоты. И все иногда делают глупости. Почти все! Но потом Марк Твен заработал много денег в международном турне, Достоевский написал гениальный роман и продал, Софья Ковалевская вышла снова замуж – за богача… Чехова только жалко, но он хотя бы в Италии отдохнул. А глупости все совершают. И необдуманные поступки. Но все поправимо обычно. И пора приниматься за работу и исправлять ошибки.

Я большую статью пишу о лени

и переутомлении. И как раз прочитала, что одна актриса от переутомления умерла, так сказала одна ее знакомая. Знаете, это часто бывает – человек умирает от переутомления. Он не добывает уголь в шахте, не носит мешки с картошкой, не поднимает штангу, но умственные и душевные затраты куда быстрее истощают ресурс. И не все это понимают – подумаешь, на сцене человек выступает! Подумаешь, лежит на диване и обдумывает план книги или статьи! Подумаешь, принимает пациентов, и вслушивается в историю каждого, и моментально поднимает в уме весь свой опыт, все свои знания, чтобы принять решение, поставить диагноз, назначить лечение… Это вообще не похоже на тяжкий труд – песню спеть. Или на вопросы ответить. Это пустяки! Вот яму выкопать – это да. Или дом построить. Или тяжести носить. У всех свои тяжести. И от тягот душевных и умственной интенсивной работы можно куда быстрее надорваться, если не получать отдыха, поддержки и положительных эмоций. А если еще и недооценивают труд, не спешат за него платить, с ухмылкой пожимают плечами и требуют быть всегда готовым петь, плясать, стихи читать, лечить – это же не работа никакая! – тогда быстро ресурсу придет конец. И человеку тоже. Мышцы восстанавливаются, мозг – почти нет. Он более сложный, хрупкий, истощаемый. И не надо кричать подростку: ты такой здоровенный лоб, а лежишь на диване! Он лежит потому, что весь ресурс организма уходит на рост, гормональную перестройку, вот на строительство этого нового взрослого тела – трудно представить, сколько энергии на это уходит. Про это взрослые люди часто забывают. А подросток почти всегда себя плоховато чувствует, устает очень. И человек умственного труда тоже – он всю энергию расходует на интеллектуальную деятельность. Ему физически трудно. Но высокое чувство ответственности заставляет его встать и идти – окружающие требуют! Отстаньте. Так иногда надо сказать. Дайте отдохнуть. Мы просто иначе отдыхаем: нам надо что-то прочитать, что-то для себя написать, пошутить с такими же, как мы, – с теми, кто понимает наш юмор, просто заняться «бокетто» – это по-японски продолжительное бессмысленное смотрение вдаль. Оно не бессмысленное. Это умственные усилия, которые многим и не снились. И подходить, хлопать по плечу и кричать: «Чего расселся? Иди копай! Или хотя бы пляши!» не надо. Так можно погубить такого человека. Хотя он кротко встанет, вздохнет и пойдет работать: петь, плясать, на сцене выступать, вести долгие разговоры – это же не работа никакая. Можно сказать, отдых сплошной! А почему он умер – даже удивительно. Мы же так хорошо к нему относились, просто не хотели, чтобы он ленился…

Одной женщине надо было