Маленькое счастье. Как жить, чтобы все было хорошо

испечь шелпек. Семь лепешек для поминовения тех, кто ушел, – такой старинный обычай. У нее бабушка умерла, с которой она жила, и очень она бабушку любила. Родителей не было, они давно умерли, еще когда женщина была ребенком. И бабушка ее воспитывала. Были плохие времена тогда – на работе деньги не платили. Продуктов в магазинах не было – многие помнят. И все скудные сбережения ушли на похороны. А надо печь шелпек для милостыни или просто для угощения. И женщина заплакала горько. Лепешки надо делать из муки и в масле жарить: а масла нет! И прогорклой муки осталась пригоршня – так тогда многие жили. И женщина стала месить тесто на воде. Получилось очень мало. Серая невзрачная лепешка, всего одна, а надо по обычаю семь. И обязательно масло – запах масла нужен ушедшим, чтобы ощутить тепло родного очага. А масла нет ни капли! И эта Динара плакала и пекла свою жалкую лепешку на сухой сковородке; сердце у нее разрывалось от горя и утраты и от нищеты, когда нельзя испечь шелпек – это нищета. Когда впору самой просить милостыню, да не все могут просить-то! И в дверь постучали – это пришел сосед, принес муки и масла. И снова постучали – это соседка пришла с белой мукой и золотистым маслом. Только Динара стала благодарить, плача, опять стучат… И так пришли семеро соседей, старые и молодые. И все принесли муку и масло. И смешали все в миске, замесили тесто, и в раскаленном масле стали печь шелпек. И испекли семь больших лепешек почти молча. И запах был божественный, и бабушка ласково смотрела с фотографии, словно кивала: не пропадет тот, кто делает доброе! Кто печет лепешки для угощения и милостыни! Такому человеку обязательно помогут и дадут муки и масла, когда будет нужно! И с того дня все как-то вошло в колею. И стало улучшаться потихоньку с каждым днем. И сейчас у Динары две взрослые дочери. И каждую пятницу они пекут шелпек и всех угощают, потому что рука дающего не оскудеет. А обычай хоть и не религиозный, но добрый и правильный. Надо добром и хлебом поминать ушедших. Печь шелпек. И я непременно тоже попробую и друзей угощу…

Это было в блокаду.

Мальчик с мамой шел по лестнице в парадной; они не шли, а ковыляли кое-как, ослабевшие от голода. А у дверей соседа, который имел отношение к власти, валялся заплесневелый кусок хлеба. Невероятное богатство. Мальчику кусок показался огромным. И он, не веря своему счастью, нагнулся и руку протянул к хлебу. А мама сказала: «Не бери. А то мы не выживем!» Ей трудно было много говорить и объяснять, но мальчик понял. И не взял. Это так странно и мучительно даже читать! Но они с мамой выжили, спаслись; их не убили голод и бомбежка. Хотя, конечно, ужасное время они пережили. Но спаслись. И старенький бывший мальчик, известный ученый, рассказал эту историю. Не надо унижаться. Никогда не надо унижаться. Заплесневелая корка хлеба нас не спасет, а унижение погубит душу. И отнимет последние силы. Если что-то можно получить только через унижение – настолько ли это нам нужно? Выпрошенный поцелуй, вымоленные слова любви, снисходительное прощение, новая должность, приглашение, деньги – все это можно иногда вымолить, выпросить, унизиться и получить. Но, может, мы тогда не выживем. Тот, кто утратил достоинство, не выживает – даже если живет дальше. Вот что мама сказала мальчику, и он понял. То, что связано с унижением, редко бывает спасительным и искренним. Впрочем, решать только нам.

Однажды у Али колготки порвались.

Это мелкая неприятность, делов-то! Но колготки были последние и единственные. Это трудно представить, но вот такое было время. А зарплату в институте, где Аля работала, не платили уже полгода. Но завкафедрой требовала – надо носить партикулярное платье! Вот Аля и носила старенький мамин костюм: жакет и юбку, довольно старушечьи такие, серые. Колготки она зашивала-зашивала, но в этот раз им точно пришел конец. Огромная дыра – зацепилась за сломанную табуретку на кухне. И Аля надела джинсы; они еще ничего были, почти новые. Больше ничего не было. Ну, и пошла на работу – делать нечего. И краснолицая, похожая на унтер-офицера завкафедрой при всех накричала на Алю и выгнала вон. За непартикулярное платье. «Идите, – говорит, – и переоденьтесь немедленно! А еще эстетику преподаете!» Аля ушла, только сморщилась немножко – сдержала слезы. И на лестнице, когда спускалась, познакомилась со студентом – ей самой было-то двадцать четыре всего! Просто старушечий костюмчик ее уродовал. А в джинсах – здорово, красиво, элегантно; фигурка точеная! Ну и все. Так Аля вышла замуж за будущего известного дизайнера. Потому что колготки порвались. И они много лет счастливо живут вместе. И носят джинсы. И вообще: что хотят, то и носят. У них хорошо с деньгами. И они очень счастливо живут. И это просто житейская история про плохой день, который оказался хорошим. Иногда надо снять партикулярное платье, старушечий костюмчик. Несмотря на вопли недовольных унтер-офицеров…

Схватить тигра за хвост