Малиновский. Солдат Отчизны

Малиновский. Если вы дадите мне пять дней сейчас, то в последующие дни, максимум пять дней, Будапешт будет взят. Если же немедленно перейти в наступление, то 46-я армия ввиду недостатка сил не сможет развить удар: она неминуемо ввяжется в затяжные бои на самых подступах к венгерской столице. Короче говоря, не сумеет овладеть Будапештом с ходу.

Сталин. Напрасно вы упорствуете. Вы не понимаете политической необходимости нанесения немедленного удара по Будапешту.

Малиновский. Я понимаю всю политическую важность овладения Будапештом и для этого прошу пять дней.

Сталин. Я вам категорически приказываю завтра же перейти в наступление на Будапешт.

Из воспоминаний генерал-полковника Н.С. Фомина:

Обычно говорят, что храбрость в применении к полководцу — это способность принимать смелые решения. Это, конечно, так, но этого, думаю, мало. Полководцу нужна и обычная солдатская храбрость — умение смотреть смерти в глаза. Я не раз имел случай убедиться в такой храбрости Родиона Яковлевича.

К примеру, в январе 1945 г. при осаде западной части Будапешта я находился на КП командарма Манагарова в узком коридоре между оборонявшимися осаждёнными гитлеровцами и рвущимися прорвать кольцо окружения частями врага. В самый опасный момент, когда мы уже выставили пулемёты для самообороны, у нас на КП появился Родион Яковлевич и дал нам рискованное (но, как оказалось, оправдавшее себя) указание перевести сюда же НП артиллерийских бригад. Я видел, что собственная безопасность его не заботила, — настолько он был поглощён делом. Я мог бы привести, по меньшей мере, ещё десяток подобных примеров.

Из воспоминаний генерал-лейтенанта Мальчевского:

Когда я прибыл в распоряжение Командующего 2 Украинским фронтом, напутствуя меня при новом назначении, Родион Яковлевич сказал: «Вы принимаете дивизию, понёсшую большие потери, — там не берегли людей, а это непростительно. Перед вами стоит двойная задача — выполнить задание и сберечь людей. Это вообще первый долг командира — беречь солдат, умело прикрывать их огнём. Помните об этом, готовя наступательные операции. Я строго спрошу за потери. Если же можно обойтись огнём артиллерии и миномётов, не посылайте туда людей».

Кстати, именно так сам Родион Яковлевич и сделал при освобождении Аустерлица (ныне г. Словаков). Был нанесён мощный огневой удар по центру городского парка, в котором располагался штаб и резервы противника. Таким образом удалось избежать жертв среди мирного населения и свести к минимуму людские потери.

Из воспоминаний фронтового адъютанта Р.Я. Малиновского А.И. Феденева:

Когда поют песню на стихи Исаковского «Враги сожгли родную хату» и слёзы выступают на глазах, когда звучат эти строки:

Я шёл к тебе четыре года,Я три державы покорил... —

все мы, однополчане, вспоминаем, что это стихи о солдате нашего фронта:

...на груди его светиласьмедаль за город Будапешт.

Родион Яковлевич говорил, что это лучшая из военных песен — самая печальная и самая правдивая.

Из воспоминаний фронтового адъютанта Р.Я. Малиновского А.И. Феденева:

Мне приходилось сталкиваться с мнением, что Малиновский был человек слишком мягкий, даже слабый — одним словом, «штатский». Это глубоко неверно. Такое впечатление, видимо, возникало от того, что Родион Яковлевичу никогда не изменяла выдержка — никогда, даже в самые напряжённые моменты боя я не слышал от него мата, никогда он не ругался как сапожник и не грозил всеми карами. Однако был требователен и строг, но при этом чувствовалось, что в подчинённом он видит человека и по возможности щадит его чувства.

Из воспоминаний генерала-лейтенанта Мальчевского:

Р.Я. Малиновский запомнился мне всегда ровным, спокойным, доверяющим (хотя и строго проверяющим) командиром. Он никогда не повышал голоса на подчинённых. Меня поразило, как бережно, уважительно и тактично, в полном смысле слова гуманно он относился к людям, которые зависели от него — от солдата до генерала.

Его редкостная выдержка была следствием крайне ответственного отношения к делу. Он никогда не терял присутствия духа и никогда не выходил из себя. Казалось, он осторожен. И при этом он часто принимал исключительно смелые, даже дерзкие, рискованные на первый взгляд решения, хотя, как потом оказывалось, они всегда были выверены и чётко просчитаны. Тому примером многие эпизоды Ясско-Кишинёвской операции и операции Забайкальского фронта.

Из воспоминаний генерала армии Н.Г. Лященко: