Малиновский. Солдат Отчизны

В ноябре 1966 года Родион Яковлевич тяжело заболел. Он исключительно стойко и терпеливо переносил мучительную болезнь, перед которой мы, врачи, были бессильны. К консилиумам относился безучастно. Меня же попросил об одном: ограничить посещения узким кругом лиц. Согласно нашей договорённости, ежедневно у него бывали офицеры секретариата и генерал М. Петров с деловыми бумагами. Каждый день приходила дочь, а жена Родиона Яковлевича всё время болезни мужа (полгода) жила в госпитале, в той же палате, и крайне редко, на час-два, отлучалась домой.

Из Послания Министра обороны СССР Маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского участникам международного чемпионата по шахматам дружественных армий. 8 мая 1964 г.:

Шахматная борьба позволяет осуществлять «стратегические» замыслы, неожиданные «тактические удары», победа достигается высоким уровнем своеобразного «оперативного» шахматного искусства. Шахматы развивают точность мышления, способность ориентироваться и принимать ответственные решения в быстро меняющейся обстановке, воспитывают выдержку, закаляют волю. Мы, военные, высоко ценим шахматы за то, что они дисциплинируют человека, способствуют воспитанию воли, выдержки, развивают память, сообразительность, приучают логично мыслить, словом, являются хорошей гимнастикой ума.

В наше время, когда армии оснащены современным могучим оружием, в котором воплощены все достижения науки и техники, особо возрастает роль шахмат как средства умственной тренировки.

Полагаю, что состязания сильнейших воинов-шахматистов — представителей дружественных армий — станут хорошей традицией, ещё одним вкладом в развитие! боевой дружбы и сотрудничества армий социалистических стран.

Из воспоминаний С.М. Борзунова:

Осенью 1966 г. я приехал на лечение в Пятигорский военный санаторий, и волею судьбы моя отведённая мне комната оказалась... рядом с апартаментами, в которых размещался Р.Я. Малиновский с женой. Начальник санатория, конечно же, и не собирался никого селить рядом с министром, но Родион Яковлевич счёл две из пяти отведённых ему комнат лишними и оставил в своём распоряжении кабинет, спальню и аппаратную. Вторую свободную комнату занял генерал Петров. В общем холле стоял бильярдный стол и столик с шахматами.

Признаюсь, узнав о таком соседстве, я растерялся, но Родион Яковлевич развеял все мои опасения в первые же минуты общения. Там, на отдыхе, маршал открылся мне как человек — многое оказалось неожиданным. Помню, как он подошёл к окну, из которого открывался поразительной красоты вид на Эльбрус, и негромко, но очень выразительно стал читать лермонтовские стихи:

У Казбека с Шат-гороюБыл великий спор...

Почти месяц прошёл в ежедневном общении с интереснейшим человеком, оказавшимся знатоком и тонким ценителем литературы. Словно профессиональный литератор и даже литературовед, Родион Яковлевич судил о стиле и языке писателей, чьи произведения мы обсуждали. А сколько стихов он знал наизусть! Мне, закончившему редакторский факультет Военно-политической академии, прямо скажу, нелегко было вести с ним диалог. Дело осложнялось тем, что мне были знакомы далеко не все произведения, о которых говорил маршал. Скажу только, что, вернувшись в Москву, я не только перечёл Ларошфуко, но и засел за Паскаля, Вовенарга, Монтеня, Шамфора, которых не раз цитировал в наших беседах Родион Яковлевич. А каким знатоком пословиц и поговорок он был! Причём, не только русских — я слышал от него и китайские изречения, и курдские пословицы, и чеканную латынь. Однажды я заметил на столике в холле книжечку — сборник шахматных этюдов, но привлекла моё внимание не сама книжечка, а закладка, на которой чётким, поразительно красивым почерком Родиона Яковлевича были написаны две фразы — Omnia vincit amor и Sic trancit gloria mundi. Что свело их вместе — «Всё побеждает любовь» и «Так проходит земная слава»? Я, конечно же, не спросил, о чём до сих пор жалею.

Из воспоминаний капитана 2 ранга Л.М. Жильцова, в 1962 г. командира атомной подводной лодки:

Очень хорошо помню своё ощущение от этого человека. От Малиновского исходило ощущение спокойствия и колоссальной внутренней силы.

ПАМЯТЬ-СНЕГ[20]

И память-снег летит и пасть не может.

Давид Самойлов