Малороссийская проза

Марфа Петровна. И сохрани меня, Мати Божия, передумывать то, что вы придумали! А я вот что сделала: страх мною овладел от этого проклятого разбойника Гаркуши! Только и слышно что про него! Да это чудно: в одно время, в одну ночь был там и там; тех ограбил, тех побил. Ужас, да и полно. Так я, душечка Иван Иванович, детей ради, чтоб не боялись, приказала… не знаю, хорошо ли?.. чтобы на каждую ночь было для караула из деревни мужиков десять с дубинами… только я их после потчую водкою и кормлю.

Иван Иванович. Ну, это ничего. Впрочем, и своя дворня управилась бы, если бы и вздумал Гаркуша показаться к нам. Ведь человек сорок наберется таких, что могут с дубинами управляться. Ничего, что назначала сторожей, тебе было отраднее. (Марфа Петровна сделалась веселее, что муж извинил ее распоряжение.) А этот Гаркуша, правду сказать, не дает никому покою. Никак не могут схватить его.

Ключница (стоявшая у дверей). Как вы думаете и схватить его? Ну, ну; таковской, чтоб отдался. Там где-то, говорят, у какого-то барина как набежал с своею шайкою и забирает все, а дворовые да с мужиками и приободрились; да как вошла ватага в кладовую, в анбар, в погреб, они их там и заперли; а сам-то главный их, Гаркуша, выбирал из сундука все господское добро, а сундук пребольшенный, да и добрался до дна, да и влез туда, а его тут и накрыли… Что же, бестия, сделал? Перекинулся в мышь, прогрыз сундук и выскочил, да на средину двора, и стал куковать кукушкою, все слышали. Только-таки что в третий раз кукукнул, так все разбойники из запертых мест вылетели воробьями и скрылись, а сам-то он, кто его знает, где и девался! Божился человек, что всему этому правда; а это он рассказывал кузнецу, что ездил в город покупать уголья, не знаю, из какого-то села; а кузнец рассказывал Ульяне Ведмедихе; я таки ее и не знаю, и не видала, а говорят, немного запивает; однако же она, тверезая бывши, рассказывала в нашей слободе, не знаю-таки именно кому. Так, говорят, после и разбойники тем людям, что поймали было их, отплатили добрым порядком. Будут помнить!

Иван Иванович (слушавший все с большим вниманием

). Что же они им сделали?

Ключница. Не знаю, что именно, а уж, верно, не без чего было. Как и вспомнишь, так мороз по коже рассыпается!

Иван Иванович. Теперь не бойтесь ничего, я приехал, не допущу ни до чего.

Марфа Петровна. Бог с ними, душечка Иван Иванович! Поберегли бы свою жизнь и здоровье, для ради меня и детей наших! Придет, откупимся, чем можем. Лишь бы не мучил.

Иван Иванович. Чтоб он не дождал и волосом у меня попользоваться! Не мешай он только своего волшебства, я бы его как раз схватил! Против колдовства, конечно, сила человеческая ничего не может. Вот как и там, что ключница рассказывает: схватили, было, всех и заперли; так поди же с колдуном! И в городе всякий раз городничиха поймала бы его; явится, каналья, и объявит – я, говорит, Гаркуша; бросятся все, крик, гам, тревога; а он тут же кошкою, собакою или невидимкою промежду народом и скроется. Нарочно дразнит городничиху, в разных видах является; раз скотарем, и гнал скот через город. Идет и говорит: «Скажите пани городничевой, пусть ловит меня, я Гаркуша; а не то я сам побываю к ней». Пока сюда-туда, пока соберутся, а он и вышел из города, а если и станут преследовать, так он за волшебство. (С жаром.) Нет, не употребляй он волшебства, я гунстват[336] буду, когда бы его сразу не поймал. Уж я не дал бы себя так дурачить, как наш городничий или городничиха.

Марфа Петровна.

Ох, Иван Иванович! не накликайте на себя беды. Цур ему! Чтоб не было и с вами – сохрани нас Бог! – того же, что с одним кем-то, не знаю, и где это было, и того не знаю, а только мне рассказывал кто-то, не помню; так, говорит, хвалился – я сякого-такого Гаркушу поймаю, я ему то и то сделаю. Ну, и ничего. Вдруг приходит нищий, а тот-то, что хвалился на Гаркушу, и вышел к нему и стал разговаривать. Тут, должно думать, нищий что-нибудь сделал, потому, что тот, что хвалился, вдруг исчез, невидимкою стал. (При сем Иван Иванович весь в лице изменился и сотворил крестное знамение.) Вот, ей-богу, не лгу! Невидим и невидим. С ним жена и дети разговаривают и все, а его не видят. Плачет, сердечный, что навек погиб! Так я против того, Иван Иванович, говорю, что не раздражайте его похвалками на него.

Иван Иванович. Конечно, что его затрагивать! Но при случае не лишнее и пригрозить; вот как и сегодня случилось мне с ним встретиться…

Марфа Петровна. Как, душечка! Вы с ним встречались?

Иван Иванович. Встречался – и ничего.

Марфа Петровна. Как же это? Расскажите.