Мальтийское эхо

— За удачу! Теперь по порядку. В кафе я поеду в 22:00 одна на своей машине. Ты с Иришкой на ее машине выезжаете в направлении «Караваджо» в 22:15. Она должна быть уже в машине в… боевой готовности, но пока без черного паричка. Ты заранее берешь из своего номера сумку со старой одеждой и, проходя мимо отеля «Левингстон», быстро садишься к Иришке. Петляя, вы добираетесь до какого-то переулка, близкого к кафе. За вами могут следить! Далее, где-то в 22:40, Иришка, надев паричок заходит в кафе. Ее первая задача: если я подам сигнал, встретиться со мной в дамской комнате. Вторая: посмотреть на Ричарда и попытаться подслушать разговор. В 23:15 она должна взять две бутылки граппы и покинуть кафе. Сесть к тебе в машину, и если все будет в «штатном режиме», вы отправляетесь в крипту. Третья задача сестренки: быть «на шухере» у люка в крипту и помочь тебе спуститься-подняться. Четвертая: спрятать у себя в номере «Левингстона» то, что ты, возможно, найдешь в катакомбах. Другие инструкции мы дадим ей по телефону позже.

Андрей Петрович очень внимательно слушал, но одновременно был сосредоточен на собственных «деталях» будущих действий. Глаза временами тускнели, прикрываясь веками, губы то были иронично искривлены, то чуть выпячивались в брезгливом выражении, а то приоткрывались слегка от недоумения.

— Как ты собираешься удерживать Ричарда в кафе более часа?

— Я все думаю, но ничего не могу решить… — металлические нотки в голосе пропали.

— Он на сей раз серьезно подготовился, приплыл на Сицилию с какими-то сюрпризами. Я чувствую: он очень опасен для тебя!

— Я из психологии знаю, что можно…

— Можно надеть «маленькое красное платье», полупрозрачное и обтягивающее фигуру, надушиться духами с феромонами… «черные шпильки»…

— Ты издеваешься?

— Я волнуюсь за тебя! Ты уже вот грустишь.

— А ты сам-то не боишься?

— «Ведь грустным солдатам нет смысла в живых оставаться», — Андрей процитировал Окуджаву с выражением равнодушного презрения к опасности.

Он взял руки Верочки в свои и очень по-отечески заглянул ей в глаза:

— Пожалуйста, в самые тяжелые секунды беседы с Ричардом мысленно обратись ко мне, попроси помощи и вслушивайся в себя, в мои… подсказки.

— Разве я смогу услышать?

— Сможешь: мы же «муж и жена», — он нежно тронул ее пальцы, — да ещё нейролингвистика твоя…

Они сделали большую паузу в разговоре и молча ели. Затем Верочка продолжила:

— Ты, Андрей, оденься сразу в свою прежнюю одежду. А эту возьми с собой. Кроссовки нужно будет снять, когда будешь спускаться. Да, лестница… веревочная… нереально раздобыть… Тогда колготки попрочней, шарфы, свяжем кольцами.

— У меня для Иришки есть настоящая американская ковбойка, можно подстелить, чтобы лечь на траву, камни, — рассуждал Андрей Петрович.

Они пробыли в ресторанчике уже более 1,5 часов. У Веры раздался звонок.

— Это Анна Никитична… из усадьбы, — она слушала, нахмурив брови, — какие лекарства давали? Может вызвать врачей? Людмилу Иосифовну или Еву Ивановну? Хорошо, хорошо… У нас все нормально… И с Иришкой… Да, пожалуйста, попроси Платоныча перед рассветом зажечь свечи Святого Эльмо, на удачу! Да, те самые, «пиратские», он знает. Все, целую всех! Завтра сама позвоню.

— У бабули подскочило давление и сердце разболелось. Нервничает… — сообщила Вера мужчине.

Уже в машине она продолжала рассуждать вслух:

— Спуск в крипту займет минуты две-три, подъем — пять. Все на руках, держась за узлы «лестницы»…

— Не волнуйся, я сумею, — спокойно отвечал Андрей. — Но если не упираться ногами в стенки колодца, Ирине будет труднее удерживать меня. Если в устье люка не за что будет привязать «лестницу»…

— Иришка долго занималась художественной гимнастикой и у нее крепкие руки, и ноги, и спина. Если обвязать поясницу первым кольцом из двух шарфов, да еще и лежа на спине, над колодцем сделать упор ногами в оклад устья… — сказала женщина.

— А граппа зачем?

— Там, у катакомб у вас должна быть «легенда», на всякий случай, — Вера осмотрела внешний облик мужчины и продолжила, — вы — парочка русских «отвязанных» туристов, скажем, — любовники. Поспорили, напились… Обольете себя граппой. Что тебя учить.

— Да уж…, но не люблю я эту виноградную водку…

— Ты — писатель, пишешь о злоключениях апостола Павла. Ну и гусаришь перед молоденькой подружкой…

— А если возьмут анализы крови… В острой ситуации нужно сделать два больших глотка… — улыбнулся мужчина.

— Я же говорю: ты — сочинитель. Как все мужики, — улыбнулась в ответ Верочка.

Они заехали на Ортиджиа и припарковали машину вблизи церкви Сан-Паоло. Вернулись пешком чуть назад и пошли по широкой улице, где было много магазинов.

— Сейчас четверть седьмого. Нужно успеть купить колготки и шарфы, — сказала Вера Яновна.

Они зашли в первый же магазин дамской одежды. К ним сразу подскочил немолодой, очень маленького роста продавец или, скорее всего, хозяин магазина.

— Prego, prego, — затараторил он.

— Колготки, прочные, шарфы длинные, витые такие. Покажите, пожалуйста, что есть, — сделав улыбку, попросила женщина.

— Но, мадам, сейчас ведь не сезон. Вряд ли вы это найдете в Сиракузах, — изумился итальянец.