Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

С 1687 по 1692 год морозные зимы и холодные лета привели к череде неурожаев. Французский хронист 24 апреля 1692 года жаловался на «очень холодную, не по сезону, погоду; на деревьях почти нет листьев»[156]. Альпийские крестьяне выживали, питаясь хлебом из молотой ореховой скорлупы, смешанной с ячменной и овсяной мукой. Во Франции из-за летних холодов виноград иногда не созревал до самого ноября. Распространившаяся болезнь растений уничтожила множество посевов, вызвав массовый голод, один из самых страшных в континентальной Европе с 1315 года. Архиепископ Фенелон в ужасе называл то, во что превратилась Франция, «большой безрадостной больницей без продовольствия». В Финляндии от голода и болезней погибло около трети населения: отчасти – из-за неурожаев, отчасти – из-за бездействия властей.

Непредсказуемые климатические сдвиги продолжались и в новом столетии. Суровые сухие зимы и дождливые, штормовые летние сезоны чередовались с периодами мягких влажных зим и теплых лет. Эти внезапные изменения часто сопровождались массовыми смертями и невероятными страданиями людей.

Поместье Калбин расположено у северного побережья залива Мори-Ферт, недалеко от Финдхорна на северо-востоке Шотландии. В XVII веке баронство Калбин было преуспевающим земледельческим хозяйством, расположенном на низменном полуострове между двумя заливами возле эстуария реки Финдхорн. Фермы были защищены прибрежными дюнами, созданными господствующими здесь юго-западными ветрами, но издавна страдали от приносимого ветром песка, который наносил урон зерновым культурам. В этом укромном месте хорошо росли пшеница, овес и бере (сорт ячменя). Доходы приносила и добыча лосося.

В 1694 году баронством Калбин с его 1400 га плодородных земель владела семья Киннэрдов во главе с лэрдом[157]

Александером. Сам Александер Киннэрд жил в обширном имении с приусадебным хозяйством, 15 отдельными фермами и многочисленными мелкими фермами. В тот год прохладное лето сменилось штормовой осенью. Холода пришли в Лондон уже в конце октября, северные и северо-западные ветры дули в течение десяти дней, сопровождаемые морозом, снегопадом и гололедом. Далеко на севере пришли в движение льды, подгоняемые тем же нестихающим северным ветром. Ячмень созрел поздно, и работники усердно трудились в поле, когда в начале ноября с Северного моря налетел северный или северо-восточный ураган. В течение 30 с лишним часов огромные волны и штормовой ветер силой 50–60 узлов, а может быть и намного больше, терзали прибрежные дюны.

Преобладающие климатические условия над Западной Европой и Северной Атлантикой в июле 1695 года.

Ветер метался между холмами, поднимая гигантские тучи песка и пыли. Внезапно песок градом обрушился на укрытые от бури поля вдали от берега. Работавшие там жнецы побросали снопы. Задыхающийся пахарь оставил свой плуг. Спустя некоторое время они вернулись, но и снопы, и плуг исчезли. «Ужасные порывы ветра носили песок среди людских жилищ, не щадя ни хижины батрака, ни усадьбы лэрда»[158]

. Некоторым жителям деревни пришлось выбираться окольными путями. Они успели захватить немного вещей и выпустить скот, а затем побежали сквозь ветер и дождь на возвышенности, где оказались окружены поднявшимися водами запруженной реки. Наводнение снесло деревню Финдхорн, а река проложила новый путь к морю. К счастью, жители успели спастись. На следующий день ни домов, ни полей баронства Калбин они уже не обнаружили. Под 30-метровым слоем песка оказались погребены 16 ферм и 20–30 км² земельных угодий.

За одну ночь богатое поместье стало пустыней. В считаные часы лэрд Александер из состоятельного человека превратился в нищего, вынужденного просить парламент освободить его от земельного налога и защитить от кредиторов. Он умер три года спустя, а территория поместья оставалась необитаемой на протяжении трех столетий. Путешественники XIX века обнаруживали себя идущими по «вздымающимся волнам великого песчаного моря». Холмы высотой до 30 м состояли «из песка столь легкого, что ветер украсил его поверхность тонкими волнистыми линиями»[159]. Сегодня мало что напоминает о давней катастрофе. На дюнах выросли корсиканские сосны, посаженные в 1920-х. Сегодня здесь расположен самый большой прибрежный лес Британии.

* * *