Мамина улыбка

И в этот миг Альбус понял, что все плохое закончилось. Больше никто не будет убивать папочку, не будет унижать и мучить его, потому что у Министерства теперь совсем другие заботы, а Волдеморта больше нет. Он понимал, что Дамблдор просто не мог не знать, понимали это и международные следователи. Они были не в состоянии это доказать, но что-то сделать все-таки смогли — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор был уволен на пенсию со всех своих постов, а школой на время Турнира управлял специально назначенный представитель МКМ, моментально обнаруживший такое количество нарушений международных договоров, что Министерством занялись вплотную — с проверкой каждого сотрудника. Сюрпризы не заставили себя ждать.

— Альби, — прошептала Роза. — Значит, все закончилось?

— Еще не закончилось, — ответил ей Альбус Поттер в теле Рональда Уизли. — У нас еще брачные игры оленей…

— А давай их… — она прошептала что-то на ухо принявшемуся улыбаться юноше. — И тогда у них выхода не будет, да?

— А мы за это не отхватим? — по привычке спросил Альбус. — Впрочем, даже если и отхватим…

— Это же для них, — улыбнулась девочка. — Чтобы они были всегда.

Юные пытливые умы вдруг начали подкладывать Гермионе и Гарри соответствующую их планам литературу, а Гермиона все чаще начинала задумываться. Девушка вспоминала все, происходившее с первого курса, понимая, что была дурой, выбрав приоритетными совсем не те вещи. Глядя в глаза буквально боготворящей ее Розы, Гермиона понимала, что самым главным является не власть, не «общее благо», а вот эти глаза. Малыши, готовые на все ради родителей.

Помня, что папе надо говорить прямо, потому что намеки Главный Аврор не понимал никогда, Альбус разговаривал с Гарри. У них с Розой было совсем немного времени — до Рождества, поэтому нужно было успеть все подготовить. Если все получится… Альбус очень хотел, до слез, до крика, чтобы получилось. И Роза хотела того же, потому что это же мама.

— Ты хочешь, чтобы на Святочном балу Гермиона и Гарри стали ближе, — заметила становившаяся все ближе Альбусу Луна, — я помогу тебе.

— Откуда ты узнала? — удивился юноша.

— Глупый, — очень ярко улыбнулась девочка. — Это же видно… Ты смотришь на Гарри, как я на папу… А Джинни смотрит на Гермиону, как… — она всхлипнула. Альбус просто обнял Луну, прижимая к себе это чудо. Он так и сказал ей…

— Луна, ты чудо! Пойдешь со мной на бал?

Совершенно расслабившаяся в его руках девочка только и нашла в себе силы кивнуть.

А вот Розу, то есть Джинни, на бал пригласил Невилл Лонгботтом. Увидев, как девочка изменилась, какой она стала, юноша не удержался. Где-то внутри ему очень хотелось тепла… Поэтому он и пригласил полыхнувшую радостной улыбкой девочку. Но до Святочного бала было еще далеко, потому что наступал тот день, в который плакал даже папа Альбуса. День памяти… В отличие от Дня Победы, он был грустным. Хотя Альбус помнил, что и День Победы для папы веселым отнюдь не был. Первая и Вторая Магическая… Та самая Вторая, в которой папа и тетя Гермиона потеряли друг друга и которой больше не будет. Никогда не будет!

***

Исполнявший обязанности директора сотрудник Международной Конфедерации очень хорошо знал, что такое память о жертвах войны, какой бы она ни была, поэтому не счел нужным препятствовать четверым гриффиндорцам. С утра моросил дождь, погода была под стать настроению, а четверо шли по скромному кладбищу, среди плит, на которых были имена, имена, имена… Постепенно людей становилось больше, тех, кто пришел сюда сегодня. Остановившись у знакомой до последней щербинки плиты бабушки и дедушки, погибших задолго до рождения Альбуса, все четверо замерли. Роза прижималась к маме, будто ища защиты, Гермиона обнимала Гарри, желая разделить скорбь, а Альбус… Альбус говорил с мертвыми. Прислушавшийся Гарри сам не заметил, как по его лицу потекли слезы.

— Я никогда не знал вас, дедушка и бабушка, — тихо говорил Рональд Уизли, в котором плакала душа Альбуса Поттера. — Вы погибли для того, чтобы жил папа, чтобы он был счастлив. На вашей могиле я клялся, что сделаю все для счастья папы… И вот теперь могу сказать, что не обманул вас.

— Альбус… — Гарри обнял другой рукой сына. Так и стояли они на кладбище, обнявшись — все четверо.

Странно, но Альбус не думал о брате и сестре все это время. Ведь теперь они будут совсем другими, но, может быть, они станут счастливыми. Не будет плакать Лили, узнавшая о том, что мама… что у мамы есть другой. Не станет мрачным Хью, увидевший, что его папа делает с мамой. Может быть, теперь они смогут, наконец, быть счастливы! Юноша был согласен «не быть», только чтобы папа и тетя Гермиона были счастливы. Такого же мнения придерживалась и Роза, один раз увидевшая истерику родного брата…