Манифест Дзен. Свобода от себя

Но люди видели, как массы поступили с Иисусом, как массы поступили с Сармадом. Массы создали препятствия для любого интересующегося своим собственным сознанием. Оно не имеет ничего общего с обществом, оно не имеет ничего общего с толпой. Но люди напуганы, они очень боятся тех, кто знает себя. Они имеют определенную власть, определенную ауру и определенный магнетизм — харизму, которая может освободить живых, молодых людей из традиционного тюремного заключения. А есть так много тюрем: христианство, и индуизм, и ислам, и джайнизм, и буддизм... везде, где есть организованная религия, она становится воинствующей.

Христианство ясно определяет себя как воинствующую религию. Тогда это становится вопросом роста в количестве — не роста к высотам, но расширения империи. Это становится политикой, это больше не религия. Все так называемые религии это просто политические стратегии.

Просветленного человека нельзя поработить, — это трудно, — и его нельзя посадить в тюрьму. Его индивидуальность и его бунт затрагивают насущные интересы — священников, политиков, педагогов... «Лучше покончить с такими людьми, как Сократ — они вызывают смущение в умах людей».

Каждого гения, который познал нечто из внутреннего, неизбежно трудно привести к общему знаменателю; он будет разрушительной силой. Массы не хотят быть потревоженными, хотя бы они и были в несчастье; они и есть в несчастье, но они привыкли к несчастью. И любой, кто не несчастен, выглядит как посторонний.

Просветленный человек — это величайший чужак в мире; кажется, он не принадлежит ни к кому. Ни организация не ограничивает его, ни община, ни общество, ни нация. Его бунт настолько тотален, что делает бессознательную толпу враждебной. Такого человека нельзя вытерпеть при жизни; ему можно поклоняться после смерти.

Вы можете поклоняться Будде после смерти. Вы можете поклоняться Иисусу после смерти. Но еще ни один просветленный человек не был почитаем, любим слепыми, глухими и бессознательными массами. Это стало барьером. Вот отчего вы не находите так много просветленных людей.

Но если вы готовы рисковать, вы способны стать буддой в любой миг, когда вы решите, потому что вопрос не в том, чтобы куда-либо идти, это просто взгляд вовнутрь.

Здесь хорошо вспомнить индуистские мифы об истории сознания...

Первая эпоха человечества, самое начало, называется Сатьяюга — век истины. Каждый человек — это естественный будда, совсем как дитя — нет страха, нет жадности, совершенное равновесие. Чтобы изобразить равновесие, говорят, что первая эпоха была похожей на стол с четырьмя ножками, совершенно уравновешенный.

Вторая эпоха — одна ножка исчезает. Тем не менее, есть какое-то равновесие, но той прежней уверенности больше нет. Поскольку ножек три, вторая эпоха называется Третаюга; «трета» означает «три».

И третья — еще одна ножка исчезает, человек становится все беднее и беднее. Третья эпоха называется двапараюга; «двапара» означает две ножки.

А мы находимся в четвертой стадии. Это прекрасная символика: мы утратили все равновесие, мы стоим только на одной ноге. Сколько же мы простоим на одной ноге? И жизнь становится внутренне все беднее...

Эта метафора, изображающая эпохи, не просто метафора. Она, несомненно, имеет значение и смысл. Она показывает, что человек становится все менее и менее живым, все менее и менее тотальным, все менее и менее радостным. Печаль накапливается повсюду, и ночь кажется нескончаемой.

И поскольку каждый несчастен, любой новый ребенок, новоприбывший в мир, думает,

что такова жизнь, и соглашается с этим. Каждый несчастен, каждый в затруднении, каждый в тревоге, так что, возможно, это и есть путь жизни... пока вы не сталкиваетесь с буддой, а это становится все более и более редким, все более и более трудным.

Когда вы видите будду, первая бессознательная реакция — это отвергнуть его, потому что он оскорбляет вас. Само его присутствие — это вызов: «Почему он так счастлив и умиротворен, и почему я в таком мучении? Он должен жить согласно всякому другому, согласно толпе. Почему же он живет как индивидуальность по своим собственным законам? Он должен быть овцой, он не должен быть пастухом». Этого нельзя потерпеть. Свои собственные лучшие и высшие пики сознания, которые могут заставить их осознать свои возможности, люди уничтожают.

Да, они могут поклоняться...

Перед смертью Будда сказал своим ученикам: «Не создавайте моих статуй. Если вы хотите чем-то напомнить обо мне, напомните вот этим деревом. Посадите это дерево бодхи везде, где вы хотите установить мне памятник».

В течение трехсот лет вместо того, чтобы сажать деревья, — это и есть бессознательность человека — люди строили храмы и помещали в храмах мраморные деревья. И, в конце концов, через пятьсот лет, они подумали: «Какой смысл в мраморном дереве? Почему не сделать Будду?»