Манифест рабочих и крестьян

Свобода пусть и ниже, право свободой движет,

И пока вы пьете, курите, с кем попало спите,

Выставляете себя на показ, как товар,

Я, пожалуй, не буду больше безразличным,

И изменю правила игры, как будто жизнь моя – бар.

Мне снизу весь мир открыт, ты поверь,

А у тебя путь перекрыт, закрыта дверь,

И ты ломишься туда, будто злая собака,

Вместо того, чтобы развернуться и пойти обратно.

Ты не бойся, ничего страшного,

Я тоже дал заднюю когда-то,

Если дверь не открыли, ничего такого -

Ты ведь не падаешь вниз, правда?

И если путь твой от друзей до нарколога,

То думаю, переосмыслить тебе себя стоило…

И если путь твой вдруг перекрыли,

То помни, у твоего пути есть две стороны.

Мне снизу весь мир открыт, ты поверь,

А у тебя путь перекрыт, закрыта дверь,

И ты ломишься туда, будто злая собака,

Вместо того, чтобы развернуться и пойти обратно.

Сорок миллиардов ищут свое тело,

Сорок миллионов думают, игра – доска,

Но сорок человек знают, игра не шахматы,

И не шашки, игра в угадайку, игра проста,

И кто бы не был победителем, игра проста,

Нас все быстро заменяют, как робота,

Партия быстро сменяется, открыв в ад врата.

А что же для народа важно?

Что же надо? Нужна не стата,

Нужна одна страна,

Где будет не страшно, там и есть свобода.

Мне снизу весь мир открыт, ты поверь,

А у тебя путь перекрыт, закрыта дверь,

И ты ломишься туда, будто злая собака,

Вместо того, чтобы развернуться и пойти обратно.

Ты не бойся, ничего страшного,

Я тоже дал заднюю когда-то,

Если дверь не открыли, ничего такого -

Ты ведь не падаешь вниз, правда?

И если путь твой от друзей до нарколога,

То думаю, переосмыслить тебе себя стоило…

И если путь твой вдруг перекрыли,

То помни, у твоего пути есть две стороны.

Мне снизу весь мир открыт, ты поверь,

А у тебя путь перекрыт, закрыта дверь,

И ты ломишься туда, будто злая собака,

Вместо того, чтобы развернуться и пойти обратно.

И знаете, я не боюсь дорог,

Пока все лают на машины,

Я ищу способ перейти на зеленый,

Пока говорят про занятое машинами место,

Я в этой жизни ищу свое место через горы пепла.

И может я и сексист,

Но точно не культурный марксист,

И пускай атеист, главное

Просто иногда не иметь перевеса…

Мне снизу весь мир открыт, ты поверь,

А у тебя путь перекрыт, закрыта дверь,

И ты ломишься туда, будто злая собака,

Вместо того, чтобы развернуться и пойти обратно.

Ты не бойся, ничего страшного,

Я тоже дал заднюю когда-то,

Если дверь не открыли, ничего такого -

Ты ведь не падаешь вниз, правда?

И если путь твой от друзей до нарколога,

То думаю, переосмыслить тебе себя стоило…

И если путь твой вдруг перекрыли,

То помни, у твоего пути есть две стороны.

Мне снизу весь мир открыт, ты поверь,

А у тебя путь перекрыт, закрыта дверь,

И ты ломишься туда, будто злая собака,

Вместо того, чтобы развернуться и пойти обратно.

Почему культура России пала

Какая разница, что есть нация, что есть этнос,

Народ всегда был близок к социуму,

Как песок к асфальту,

Мы все дорога, ведущая в Вальхаллу.

Мне дороги люди, как асфальт для песка.

Вечна вражда одна,

Что меж партиями двумя,

Что хотели бы состояния для себя,

И теми, кто благосостояния и народовластия друг,

Творцы и твари,

Как бы те себя не называли,

Две стороны, одна страна.

Если я центрист – вы националист,

Если я социалист – вы всегда либерал,

Какая разница – идея ведь одна,

Что лучше для народа – лучше всегда и для меня.

Если мир – это стиральная машина,

То я фильтр для мусора,

В моей голове ссоры и соры,

Будто я бомж и полиция,

И знаете, что бы вы не видели сейчас во мне,

Я все еще пансионат для общества тех,

Кому однажды в отсек с мусором попала книга,

Под названием "Была не была", отсек с Римом…

И я все еще тот хомяк перед дверцей театра,

Не знает он еще, что дверь та с заплатками,

Перед нами доска с постерами яркими,

Если я ножка, вы в вентиляторе…

И даже если мы были запачканы,

Скроем наши дыры заплатками,

И дверь та закрыта, под заплатками,

Здесь люди живут ровно до зарплаты,

Не знает он еще, что дверь та с заплатками,

Перед нами доска с постерами яркими,

Если я ножка, вы в вентиляторе…

И эти текста пишут по десятерым,

По десять человек над одним,

Каждый что-то перерабатывает,

Кто-то отрабатывает,

А какая разница, если все

Попадает сюда,

Ровно в отсек с мусором,

А вы в порошок в воде, что

Отправляется на дно канализации

И прочим сором,

Какая разница, как усердно ты

Пытался вокруг себя разогнать воды,

Ты задохнешься, терпи,

Скоро отправишься ты

На загоны воды.

И такие текста сочиняли не многие,

Кто сочинял, тот либо где-то с людьми пропадал,

Либо над листком страдал, пока не упал,

Что же, а какая разница,

Если ты все же попадешь

В тот отсек с мусором…

И я все еще тот хомяк перед дверцей театра,

Не знает он еще, что дверь та с заплатками,

Перед нами доска с постерами яркими,

Если я ножка, вы в вентиляторе…

И даже если мы были запачканы,

Скроем наши дыры заплатками,

И дверь та закрыта, под заплатками,

Здесь люди живут ровно до зарплаты,

Не знает он еще, что дверь та с заплатками,

Перед нами доска с постерами яркими,

Если я ножка, вы в вентиляторе…