Мансарда на углу Бейкер-стрит

— Совершенно верно, до революции, как будто я знать обязан! Ну, я ему и говорю, что насчет этого я ничего не знаю, но, наверно, и до революции так было, традиции живы все-таки. Тогда он стал меня пытать насчет фокусов с исчезновениями и насчет того, можно ли загримироваться так, чтобы даже вблизи любого обмануть. Я ему и показал несколько фокусов с исчезновениями, а насчет грима, говорю, это можно обмануть любого. Вон, недавно, говорю, в русских газетах писали, что несколько студенток театрального института приоделись нищенками-старухами и собирали деньги, которые сдавали на храм. Обидно им стало, что церковь рядом с ними совсем никакая стоит, а монахам с ящичками уже не подают «на восстановление храма», потому что народ совсем озверел от всяких мошенников-попрошаек, так они за три дня в десять раз больше настоящих нищих собрали, а потом, кажется, сами письмо в газету прислали, что вот, мол, если у нас получилось всех одурачить, хотя и на благое дело, мы себе ни копейки не взяли, то, значит, и другие могут быть мошенниками, так что приглядывайтесь и остерегайтесь. А чего, говорю я ему, приглядываться и остерегаться? У профессионала одна верная примета есть, которую не замаскируешь, и по ней сразу можно определить, на первом уровне, загримированный мошенник перед тобой или нет. А этот чудак чуть не подпрыгнул: какая, говорит, примета? А глаза, говорю, возраст глаз не скроешь. Если глаза по-молодому блестят, если светятся в них молодость и здоровье, то, значит, дурака перед тобой валяют, какой бы там седой развалиной человек ни выглядел и как бы естественно грим ни был нанесен и все эти парики и накладки надеты. Я бы, говорю, этих студенток на раз раскусил. А он говорит, что, мол, контактные линзы ведь имеются, и изобретены они были в 1891 году, или около того — в смысле, в начале девяностых годов девятнадцатого века первые опыты с ними были — так что нищие попрошайки давным-давно могут этими линзами пользоваться, чтобы и глаза изменить, разве, мол, нет? В принципе да, говорю я ему, вот только какой нищий до такой тонкости будет свой облик менять? Многие ли, вроде меня, им в глаза посмотрят. А если глаза от природы тусклые или не есть два дня, так вообще тень на плетень навести можно. Ну, он поблагодарил, еще несколько фокусов из меня вытянул, да и умчался. Прямо не знаю, почему я его сразу не послал…

— А про «немку из Литвы» он вас не спрашивал? — осведомился мистер Флетчер.

Фокусник недоуменно воззрился на него:

— При чем тут немка из Литвы?

— Тут один человек так и мотается, возле цирка, — быстро нашелся мистер Флетчер. — К ребятам приставал со странными вопросами. И вроде похож на того, о котором вы говорите. Как он выглядел? — обратился он к нам.

— Не очень высокий, — стали объяснять мы с Ванькой. — В коричневой куртке, под курткой— серый джемпер…

— Он, он, точно он! — энергично закивал Запашный. — Я ж говорю, у него винтиков не хватает!

— Профессора частенько ведут себя чудаковато в общении и в быту, — заметил мистер Флетчер. — Если только он действительно профессор, а не присвоил себе это звание самочинно, для пущей важности.

— Вряд ли, — сказал Запашный. — Он и представился, только как-то быстро и неразборчиво. Джордж Хейер, что ли. А может, что-то совсем другое… Не помню. И, судя по тому, что у него была книга о религиозных представлениях, он, наверно, чем-то подобным и занимается — а у меня, у фокусника, пытался выяснить «технику чудес», так сказать — всяких превращений и изменений, ошарашивающих зрителя. Наверно, ему это нужно для лучшего понимания того предмета, который он сейчас изучает… Да Бог с ним. Давайте лучше узнаем насчет билетов. — Он снял трубку с аппарата внутренней связи и набрал номер. — Будьте добры, могу я получить пять билетов на пасхальное представление? Могу? Отлично! Тогда я сейчас за ними зайду… Пошли, — обратился он к нам, положив трубку. — Сразу и заберем ваши билеты, чтобы всем было спокойней.

— Спасибо огромное, — сказал мистер Флетчер. — И мы больше не будем вас задерживать. Мы понимаем, у вас каждая минута на счету…

— Ничего, ничего, — благодушно отозвался фокусник. — Только рад.

Вот так мы вышли из цирка с билетами в кармане, оставив Запашному наш адрес и телефон.

— Да, жаль, что сегодня мы в цирк не попадем, — сказал Ванька. — Что будем делать вечером?

— Об этом подумаем за обедом, — сказала Сьюзен. — Нам давно пора обедать.

— Я отвезу вас в чудесное место, — сказал мистер Флетчер. — В отличный ресторанчик в Сохо, где и недорого, и очень вкусно… Итак, фокусник — тоже ложный след для нашего посредника. «Профессор» убедился, что Запашный никак не может быть вольным или невольным курьером — и исчез. Интересно, кто у него следующий на очереди?.. Ладно, сейчас мы этого все равно не установим, а есть хочется. Поехали обедать!

И мы направились в район Сохо. Ресторанчик и впрямь оказался очень славным. За обедом мы стали обсуждать планы на вечер и на завтрашний день.