Мара и Морок. Трилогия

Алия что-то находит в моих глазах, что-то такое, что заставляет её моментально отпустить мою руку и отступить на полшага назад. Мой взгляд медленно опускается ей на грудь, где под нижней рубахой я замечаю блеск золота. Мне не нужно видеть подаренную братом лунницу, чтобы угадать, что это именно она. Ведь у меня на шее точно такая же, только серебряная.

– Я люблю Валада, – с дрожью в голосе повторяет Алия.

Мне ненавистна эта княжна.

Мне неприятно слушать о её любви и то, с каким упрямством она смеет упоминать имя моего брата. Я скриплю зубами.

– Валад мёртв, – грубо отрезаю я и ненавижу её вдвойне. Из-за Алии мне вновь приходится говорить это вслух.

– Нет! – моментально парирует Алия.

– Да! – рявкаю я, и девушка отступает ещё на полшага. – Мой брат мёртв! Из-за тебя и твоего отца! Княгиня ашорская, княжич и княжна мертвы из-за тебя и вашей свадьбы!

Я намеренно добавляю себя в список, потому что Веледара – княжна ашорская – мертва точно так же, как и её мать, и брат.

– К бесам это объединение! – огрызаюсь я, не задумываясь, кто может слышать. – Я видела мёртвое тело Валада! Я видела, как убивают знакомых мне с детства людей, когда ты с отцом бежала в сумерках! И не смей мне говорить о брате, ты даже имени его произносить не имеешь права!

– Вела…

– Хватит! Убирайся, – последнее слово я произношу тихо, на него моей злости уже не хватает. Я выгорела.

Я не успеваю развернуться, как Алия снова хватает меня за руку, до боли впивается пальцами, явно готовая удержать меня всеми силами.

– Нет, Вела. Валада можно вернуть, поверь мне. Ты можешь помочь, только ты можешь нам помочь. Ты ведь служишь Моране, выбрана её рукой, а значит, можешь её просить. Умоляю, Вела. Это не ради меня, а для Валада! Попроси её отпустить его! Помнишь истории из детства? Сказки? Ты ведь знаешь, что правда, а что ложь, и знаешь, как встретиться с Мораной! Прошу тебя, Морана точно может…

Я вырываю руку, и её беспрерывно льющийся поток слов прекращается.

Я не кричу на княжну и не отвечаю, слушая её болезненную и торопливую речь. Слыша, как она захлёбывается словами, я вижу, как дрожат её тонкие пальцы и её всю словно бьёт озноб. Замечаю то, на что не обратила внимания сразу: лихорадочный блеск во взгляде, не сильно, но расширенные зрачки, бегающий, пугливый взгляд.

Я видела такое.

Безумие и тоску.

Так смотрела матушка после смерти Валада.