Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

При этом разные авторы расходятся в оценке депортации. Так, по мнению Л. П. Белковец, депортация и спецпоселение не представляли собой репрессивного механизма[969] Между тем доктор юридических наук А. В. Мелехин в монографии, посвященной исследованию особых правовых режимов в Российской Федерации, о депортации немцев пишет очень осторожно. По его мнению, впервые субъектом правоотношений, возникающих в процессе реализации норм военного законодательства, стали не только субъекты права в общепринятом понимании (физические и юридические лица), а социальная общность, т. е. граждане определенной национальности. Руководством СССР в отношении семи народов была применена депортация, т. е. вынужденное переселение в специально отведенные места. Как правило, это были территории Казахстана и Сибири. «Следует отметить, — пишет автор, — что к подобной тактике действий в годы Второй мировой войны обращались и США»[970]. Однако автор указывает, что только 26 апреля 1991 г. был принят Закон РСФСР № 1107–1 «О реабилитации репрессированных народов», предусматривающий отмену всех незаконных (выделено нами. — А. Ш.

) актов, принятых в отношении репрессированных народов[971].

В более ранней работе А. В. Мелехина депортации немцев давалась аналогичная оценка. Конституционные положения (Конституции СССР 1936 г. и Конституции РСФСР 1937 г.) не гарантировали от производимых репрессий. В годы войны были депортированы поволжские немцы, калмыки, карачаевцы, чеченцы, ингуши и балкарцы; принудительно выселены крымские татары, турки-месхетинцы, корейцы, греки, курды. Лишь в 1991 г. эти акции были объявлены преступными, а народы реабилитированы[972].

С точки зрения норм современного российского и международного права законным может быть только интернирование (изоляция) граждан иностранного государства, находящегося в состоянии войны со страной, где эти иностранцы проживают. Введение специального правового режима, кроме того, должно сопровождаться рядом условий. Необходима четкая регламентация форм и методов депортации и спецпоселения, их конкретный временной характер, соблюдение правовых норм. Ни одно из этих условий не было выполнено на всем протяжении пребывания российских немцев на спецпоселении.

Осуществить депортацию граждан СССР немецкой национальности было поручено карательному ведомству — НКВД СССР. В процессе выселения немцев из АССР НП и других регионов СССР выставлялись кордоны, производилось оцепление местности, немцам запрещалось уклоняться от переселения. Переселяемые предупреждались о том, что «в случае перехода на нелегальное положение отдельных членов семейств, ответственность за них будет нести глава семьи»[973]

. Отказывавшихся от переселения арестовывали и переселяли насильственно[974].

20 августа 1942 г. была введена в действие инструкция «О порядке сопровождения эшелонов спецпереселенцев частями конвойных войск НКВД СССР»[975], которой определялись переселенцы как «граждане, проживающие на территории Советского Союза и подлежащие перемещению на жительство из одних районов в другие в административном порядке» и устанавливался порядок конвоирования спецпереселенцев к местам расселения. Согласно действовавшему тогда уголовно-исполнительному законодательству переселению в административном порядке подлежали лица, осужденные за тяжкие и средней тяжести преступления против Советского государства и отбывшие или отбывающие наказание за совершенные деяния[976]. Таким образом, исходя из буквального толкования инструкции, все немцы признавались лицами, совершившими уголовные преступления.

Итак, в ходе депортации и помещения немцев на спецпоселение были нарушены многие принципы права:

• обвинение предполагало превентивный характер, что не предусматривалось существовавшим законодательством;

• обвинение немцев не имело доказательной базы, не имело события и состава преступления и тем самым являлось безосновательным;

• обвинение носило коллективный и этнический характер;

• принудительное выселение привело к нарушению целого ряда положений Конституций СССР и РСФСР;

• Указ о депортации не определил дальнейший статус российских немцев, что в условиях войны привело к многочисленным нарушениям их гражданских прав;

• особое место среди правовых нарушений занимает перенос статуса спецпереселенца на членов немецких семей — не немцев и запрет на перемену указанного места жительства;

• в ходе депортации не были определены форма и сроки данного наказания;

• восстановление статуса российских немцев произошло со значительными купюрами.

Таким образом, российские немцы были депортированы по национальному признаку, при отсутствии факта совершения преступления, в угоду политической и экономической конъюнктуре. Правовые ограничения, сопровождавшие немцев в течение всего времени нахождения на спецпоселении, налагались в интересах государственной номенклатуры, экономических соображений, без учета мнения общества и юридической целесообразности.