Марьяжник

– Меня интересует один человек, – Егор склонился над столиком так, чтобы его слова были слышны только Фролу, и никому больше. – Невысокий, плотного телосложения. Лет сорока. Прихрамывает на левую ногу. Одет предположительно в черное пальто и котелок. Был здесь такой?

Фрол вновь покосился на лежащую между ним и Михайловым монету.

– И что, неужто за то, чтобы узнать это, золотой готов отдать? – не без сарказма бросил он.

– Готов.

Фрол потянулся к монете, но Михайлов поспешно накрыл ее ладонью.

– Так как насчет того человека? – напомнил он.

Завсегдатай «Кувалды» неспешно налил себе новую порцию, выпил и промокнул губы рукавом мятого сюртука.

– Был вчера тут такой, – спокойно изрек Фрол. – Часа в три ночи.

Михайлов подозрительно прищурился и руки с золотого не убрал. За деньги такие, как Фрол, могут сообщить тебе все, что угодно. Даже то, чего и не было вовсе. А потому он намеренно с самого начала не выдал всех примет интересующего его человека.

– Опиши его.

Фрол плеснул в стакан новую порцию вина. Несколько красных капель, похожих на кровь, скатились по его указательному пальцу.

– Ну, все, как ты и сказал только что, – нехотя протянул он. – Невысокий, плотный. Лицо у него такое смуглое. Глаза раскосые. Сам прихрамывает, и одет в точности так же, как говоришь. Тока это… Саквояжик у него еще был. Малиновый, кажись.

Сердце Михайлова учащенно забилось. Неужели есть? Неужели все-таки повезло ему в третьем по счету трактире? Был, значит, минувшей ночью на Никитинской тот же самый тип, что у Кондора на прошлой неделе кокаин покупал. И этот же человек предположительно последним видел в живых генерала Корниевича. И время… Время, в которое видел в «Кувалде» Фрол невысокого мужчину в котелке, приблизительно совпадало со временем гибели Сербчука.

– В три часа, говоришь, тут был? – уточнил на всякий случай Егор.

Фрол поднял стакан на уровень глаз и сосредоточенно изучал его содержимое, то так, то эдак поворачивая к свету.

– Где-то так. Пришел он чуть раньше, конечно. Ну, может, без четверти три. У меня-то самого часов нет. Я, вона, по количеству выпитого соображаю. Как сморит меня, значится, рассвет близок, – с этими словами Фрол выпил. – Но где-то без четверти три…

– А что делал этот человек?

– А что все тут делают? – вопросом на вопрос ответил завсегдатай «Кувалды». – То и он делал. Выпил, погрелся и пошел себе с богом. Вон за тем столиком он сидел. Точно помню.

Фрол указал рукой направление, но Михайлов не обернулся.

– Он общался с кем-нибудь? Один приходил?

– Один. И ни с кем не общался. Он словно торопился куда-то всю дорогу, – вспомнил Фрол.

– С чего это такое предположение?

– Часики при нем были золотые. На цепочке. Так он на них и поглядывал постоянно. Хорошие часики. Я, собственно, на него и внимание-то обратил из-за часиков этих. Как на духу говорю, посидел бы он еще с часок, да дождался, пока во мне кровушка взыграет, так я бы за ним и пошел. А там по темечку чем-нибудь. Это, вон, не золотой какой-нибудь. Такие часики знаешь на сколько потянут?..

– И ушел он тоже один? – Михайлова интересовало совсем другое.

– И ушел один.

– А в какую сторону, не заметил?

– Говорю ж тебе, мил человек, – рука Фрола в очередной раз потянулась к наполовину опустошенной бутылке. – Не пошел я за ним. Не взыграла еще во мне кровушка, значит. Вот кабы дело около четырех было…

Ничего нового из этого собеседника Егор уже выудить не сумел бы. Он убрал ладонь и сам подтолкнул в направлении Фрола заработанную тем монету. Фрол бросился на золотой словно коршун. Схватил и мгновенно спрятал в карман сюртука.

– Может, чего еще знать надобно? – живо поинтересовался он.

– Нет. Ничего больше не нужно.

Михайлов поднялся и запахнул пальто. Идти в другие трактиры смысла уже не было. Подтвердилось единственное, что могло подтвердиться. Таинственный незнакомец в котелке был здесь. А причастен ли он к гибели Сербчука, так в этом вопросе свидетелей уже не сыщешь. Тут только сам Сербчук смог бы ответить на этот вопрос. Или убийца. Если он был…

Глава 6

Список растет

– На этот раз у нас нет никакой уверенности, Матвей Евграфович. – Буйчилов предпочел не садиться, а нервно расхаживать по кабинету Головацкого, то и дело попадая в свет холодных лучей ноябрьского солнца, проникавших в помещение через окно. – Откровенно говоря, у нас нет даже и малейшего предположения, что это дело каким-то образом может быть связано с предыдущим. Однако же я решил поставить вас в известность о случившемся по двум причинам. Во-первых, уважаемый Матвей Евграфович, мы с вами вновь сталкиваемся с гибелью не последнего человека в городе… Да и России в целом. А во-вторых, налицо вновь несчастный случай. Якобы несчастный, возьму на себя смелость заявить. Хотя… В общем, я решил вас информировать. Кто знает, Матвей Евграфович, кто знает…