Мариэль. Замок в ипотеку

— Я не рассказывал Саймусу о Нэиме и Лейсандре, потому что Нэим шантажировал меня. Он знал, кем я был поначалу в Трейсе и зачем я познакомился с Саймусом. Только Нэим не знал, что все эти годы я тоже продолжал искать доказательства. Вот откуда у меня связи с Междумирьем. Стон и Блин знают, где этот проклятый накопитель! — Вейц тяжело вздохнул. — Иди, расскажи ему. Какая теперь разница, узнает он или нет. Я лжец. Ты бросишь меня. А без тебя я не вижу смысл жить дальше.

Поджав губы, Мари обхватила плечи руками и отвернулась. В комнате воцарилось безмолвие, спустя полминуты нарушенное появившимся на пороге Шеймасом. В руке он крутил выпавший из кармана Мари жетон Вейца.

Глава 32. Стон и Блин

— Ты потерял, — произнес он, бросив жетон Вейцу. — А кто тебе разрешал вставать? — Подойдя к нему, Шеймас помог ему подняться и обойти кровать. Уложив Вейца обратно в постель, он потрепал его по волосам и сказал: — Спи давай, шпион недоделанный. И будь добр, не кидайся больше на нашу будущую жену. Это в моей манере.

Немигающе гладя на Шеймаса, Вейц нервно сглотнул, а Мари открыла от потрясения рот.

— Вы все выяснили? Спать хочется, — Шеймас широко зевнул. — Но пожалуй, сегодня мы будем ютиться тут втроем. А то вы так до утра будете друг с другом детскими секретиками делиться. — Он лег на другой край кровати и выжидающе посмотрел на замершую Мари. — Ты идешь?

— Ты знал, — выдохнула она.

— Я сын бывшего императора Опретауна. Богатый сын. А за деньги можно почти любую инфу купить. Даже в Трейсе. Ложись спать. Ненавижу пустую болтовню.

Мари покосилась на застывшего Вейца.

— Да не укусит он тебя. Ложись! — настойчивее повторил Шеймас.

На непослушных ногах доплетясь до кровати, Мари легла между мужчинами, но оставила максимально возможное расстояние между собой и Вейцом.

— Ты в Трейсе, Мариэль, — добавил Шеймас. — Здесь у всех тайны. Людьми нас делают не ошибки, а выбор, принятый после их совершения. Когда у нас появятся дети, что ты скроешь от них? Ложь Вейца? Или мои убийства? Нутро подсказывает мне, что Вейц в выигрыше.

Покрепче прижавшись к нему, Мари головой уткнулась в его грудь, но даже не видя лица Шеймаса, чувствовала, как он безгласно, одним губами, что-то говорит Вейцу, в возможно, еще и улыбается. Псих!

Утром Мари проснулась в объятиях Вейца. Он гладил ее по голове, а его глаза блестели от неподдельного счастья. Шеймаса в комнате уже не было. Мари не стала отталкивать Вейца, но и кидаться с поцелуем не спешила.

— Вы идиоты, — сонно пробормотала она вместо пожелания доброго утра. — Особенно твой друг.

— Да, Саймуса сложно назвать нормальным, — с улыбкой согласился Вейц.

— Даже Стон и Блин говорили, что он всегда был странным.

— Тебе не нравится, что он простил меня, поверил и доверился?

— Я боюсь, что он простит Луиса, — призналась Мари, сев в постели. — Я знаю, он не вернется в Опретаун, даже если его оправдают, а Тальину посадят за решетку. Он останется здесь с нами. Но Луис может стать его слабым местом.

— Давай не будем думать о том, что может не произойти вовсе. Скоро наша свадьба. Если, конечно, ты не передумала.

Мари засмеялась и, пальцами уложив взлохмаченные волосы, ответила:

— Миротворец под прикрытием звучит возбуждающе. Остается надеяться, что больше у тебя сюрпризов нет.

— Нет, — улыбнулся Вейц. — Зато теперь ты знаешь, как наши судьбы связаны от одного-единственного накопителя.

Мари взяла Вейца за руку.

— Мы найдем его! А сейчас давай-ка я помогу тебе спуститься к завтраку.

— Лазанью сделаешь?

— Вы заразились вирусом флиомов? — приподняв бровь, улыбнулась Мари. — Прямо эпидемия.

— Вкусно готовишь.

— Ты еще не знаешь, как вкусно я режу колбасу! Пальчики оближешь!

Вейц засмеялся, но тут же схватился за заболевшую грудь. Ребра дали о себе знать.

Мари встала, влезла в халат и помогла Вейцу подняться. Поддерживая его под руку, она повела его на кухню.

Прощать сложно. Особенно прощать самого себя. Мари понимала, что Вейцу намного сквернее на душе, чем Шеймасу и, тем более, ей. Но она хорошо помнила совет Гильи во всем поддерживать друг друга и замечала его плоды. Она не зря видела в Шеймасе светлую душу. Без красивых речей и «мишуры» он превосходил своего «правильного» младшего брата абсолютно во всем! У того даже молодая невеста завела любовника втрое старше себя. А Шеймас хорошо знал, как сделать так, чтобы у его любимой не возникло желание искать кого-то на стороне. Вейц был прав, в его голове созревают самые фантастические идеи, и никогда не узнаешь, о чем он думает.