Марина и цыган

В это утро у меня было особенно хорошее настроение. Весёлая, как птица, я, буквально, не ходила, а летала по дому. Помогла бабушке накрыть на стол и, разливая по кружкам парное молоко, улыбнулась сидевшему напротив Женьке. В отличие от меня, у него был какой-то невыспавшийся вид. Вяло пережёвывая пищу, дядька упрямо не желал замечать моих улыбок. Наконец, завтрак подошёл к концу. Пока мы с Женькой допивали молоко, баба Тоня собрала грязную посуду и понесла её на кухню. Тут дядька отставил в сторону пустую кружку и сказал:

-Марина, неужели ты ничего не помнишь?

С удивлением посмотрев на него, я затем перевела взгляд на вошедшую бабушку:

-А что я должна помнить? О чём ты?

Тогда Женька, обращаясь время от времени за поддержкой к своей матери, рассказал мне следующее. Этой ночью, как обычно, он лёг спать на диван. И вдруг где-то часа в два проснулся от лёгкого прикосновения к своему плечу чьей-то руки. Открыв глаза, дядька разглядел в темноте склонившийся над ним силуэт в белом. Сначала он решил, что это ему всё снится. Но так как видение не исчезало, Женька понял, что это не сон и издал душераздирающий вопль. На его крик из спальни прибежала баба Тоня и включила свет. Прежде всего она увидела забившегося в угол дивана сына, который безумным взглядом уставился на стоявшую рядом фигуру в длинной ночной рубашке.

-Что ты кричишь? – недовольно спросила бабушка.

После чего повернулась ко мне:

-Марина, внучка, что с тобой? Тебе плохо?

-Нет, ничего. Всё хорошо! – якобы ответила я ей, не размыкая век.

В этот момент Женька пришёл в себя и, решив, что я его просто разыграла, хотел выругаться. Но бабушка быстро его успокоила. А меня взяла за руку и отвела в постель.

По мере Женькиного рассказа у меня всё больше портилось настроение. Его слова оживили в моей памяти детские воспоминания. Однажды, когда мне было лет семь, я проснулась не в собственной постели, а в шкафу для игрушек. Причём никак не могла вспомнить, как туда попала. В другой раз меня нашли утром спящей под столом. На ночь даже летом мама всегда закрывала балконные двери: боялась, как бы я не упала и не разбилась. Причём приступы случались со мной чаще всего тогда, когда накануне я была чем-то возбуждена. Впрочем, после двенадцати лет мои хождения по ночам прекратились. Но тут я обнаружила, что мой братец тоже имеет склонность к ночным прогулкам. Дело в том, что мы спали с Толиком в одной комнате, хотя и в разных кроватях. И вот один раз среди ночи я вдруг проснулась и увидела, как мой братец встал и направился к двери. Вскочив следом за ним, я схватила его за руку и спросила:

-Толик, ты куда?

При этом в лунном свете мне хорошо было видно лицо братика, который с закрытыми глазами, почти не размыкая губ, ответил:

-К мамке!

Приговаривая что-то ласковым голосом, я взяла его на руки и отнесла в постель. Братец безропотно подчинился, но глаз так и не открыл.

Вздохнув и отогнав прочь воспоминания, я попыталась объяснить бабушке и Женьке, что некоторые люди страдают очень странной болезнью, прозванной в народе «лунатизмом». Она заключается в том, что человек встаёт внезапно среди ночи и разгуливает по дому, продолжая при этом спать. Если подойти к лунатику и тихим спокойным голосом задать ему вопрос, он даже может ответить. Но лучше всего поступить с ним как баба Тоня – попытаться уложить обратно в постель. Самое неприятное в этой болезни заключается в том, что лунатики стремятся выйти из дома на улицу «под луну». Во сне они способны разгуливать по крышам или по карнизам на любой высоте, но если кто-нибудь поднимет шум и разбудит лунатика, он может упасть.

-А что вызывает приступы этой болезни? – задумчиво поинтересовался дядька.

Так как я сама точно не знала ответ на этот вопрос, то объяснила кратко:

-Стресс.

Успокоенный Женька отправился досыпать в горницу, а бабушка пошла в магазин за хлебом. Я же перемыла всю посуду и улеглась с «Графом Монте-Кристо» на диван. Из-за невыносимой духоты окна в зале были распахнуты настежь. Вдруг с улицы донеслись чьи-то голоса и в окно сначала заглянул Димка, а затем – Синеглазый. Впрочем, они тут же ретировались. Едва я успела натянуть на колени подол короткой юбкой, как вместо парней в окне появилась Алёнка. Поприветствовав меня, она сказала:

-Марина, мы идём на пляж. Ты не хочешь с нами?

Немного подумав, я ответила:

-Ладно, но мне нужно переодеться.

-Хорошо, переодевайся. Мы тебя ждём! – протараторила Алёнка и исчезла.

Мне понадобилось не более пяти минут на то, чтобы отыскать в чемодане красный купальник и надеть поверх него голубую рубашку и джинсы. Прихватив также магнитофон и тёмные очки от солнца, я вышла на улицу. Однако деревенские, не замечая меня, столпились вокруг парня с гитарой, который наигрывал мелодию моей любимой песни «Конь мой испытанный».

Тогда, приблизившись к ним, я громко сказала:

-Здрасте!

Все повернули головы и вразнобой поздоровались.

-А у тебя неплохо получается, - продолжала я, обращаясь к гитаристу. – Ну-ка, сыграй ещё!