Марина Цветаева

Теперь вместе со своим двойником Марина снова ищет знак от матери. Когда она видит девушку на площадке трамвая, похожую на маму, ее радость не знает границ. Она держит девушку, когда появляется трамвай, откуда торчит «повешенный в красном костюме — может быть следователь». Здесь нет указаний на то, что ту, которая видит этот сон, ужасает эта насильственная смерть. Его должны были «уничтожить». Сон насыщен ощущением опасности, но спящая не знает, кто ей угрожает: мать или следователь. Она разрывается между своей зависимостью от матери и боязнью мужчин. Отсутствие ее отца становится почти присутствием: почему он не защитил ее?

В последней сцене сна Марина стоит на площади вместе со своей улыбающейся «помощницей», барышней в пенсне, и жмет ее холодную маленькую ручку. Девушка, похожая на мать, осталась позади. Угрожающий незнакомец мертв. Марина, кажется, теперь одна. Каким бы освобождающим ни был ее сон, Цветаева никогда не будет свободна от матери. Работая над «Историей одного посвящения», Цветаева замечает, что она приближается к сорока годам — возрасту, когда умерла ее мать, и «если бы я была книга, все строки бы совпадали». Это была личная трагедия Цветаевой — она хотела вырваться; в семнадцать лет ей пришлось покинуть мир матери и войти в свой. Она также понимала, что повторяет образец матери. Тем не менее этот великий поэт страсти остался в своей собственной тюрьме, не в силах найти места в реальности. Она нашла свое место в творчестве и поняла это, закончив эссе «Мать и музыка» словами: «Есть силы, которых не может даже в таком ребенке осилить даже такая мать».

Т

ой осенью и зимой Эллис регулярно бывал в Трехпрудном. Тем не менее в ночь своего признания в любви он отсутствовал и доверил письмо с предложением своему другу Владимиру Нилендеру. Цветаева была шокирована. Брак ей был совершенно не нужен. Когда Владислав Кобылянский, ухаживавший за ее матерью в Нерви, объявил о своей недавней женитьбе в Швейцарии, Цветаева прореагировала на это с гневным разочарованием. Как мог этот «свободный орел» жениться? Почему уступил традициям? Теперь предложение Эллиса казалось нелепым, почти оскорбительным. Она тут же его отвергла.

В этот же вечер Нилендер остался до раннего утра. Двор сестер и Нилендер обменивались секретами и влюблялись: Нилендер в Марину, Ася в Нилендера.

Это был один из тех вечеров, когда любовь неожиданно вспыхивает между молодыми людьми. В запутанную эротическую атмосферу были вовлечены все четверо. В коротком стихотворении «Два в квадрате», вошедшем в первый сборник, Цветаева признается, что сестры не знали, ни кого из них выбрали, ни кого из мужчин выбрали они. Мы узнаем о Нилендере из ранних стихов, некоторые упоминания о нем есть в более поздней прозе и в «Воспоминаниях» Аси. Стройный и грациозный, он казался старше своих двадцати лет. Выпускник морского училища, Нилен-дер уже был женат, но расстался с женой. Теперь он был поэтом, изучал лингвистику и переводил «Фрагменты» Гераклита.

Немного времени спустя после вечера, когда Эллис сделал ей предложение, Нилендер также предложил Цветаевой выйти за него замуж и также получил отказ. В то время как она, казалось, не страдала от разрыва с Эллисом, недолгие отношения с Нилендером были явно более сложными и эмоционально травмирующими. Цветаева, которая не знала еще физической близости с мужчиной и ощущала противоречивое отношение матери к сексу, была просто напугана. Ее стихи говорят о бессмертной любви, о нежности к Нилендеру, но также открывают ее страх оставить детство, «невинность». Решение рождает в ней чувство вины и сожаления. В стихотворении «Следующей» Цветаева обращается к своей воображаемой преемнице в любви к Нилендеру:

Будь той ему, кем быть я не посмела:

Его мечты боязнью не сгуби!Будь той ему, кем быть я не сумела:Люби без мер и до конца люби!

В стихотворении «Детская», адресованном Нилендеру, раскаяние и отчаянье чередуются с признанием в страстной любви и в своем страхе «из детской уйти» и поменять сказку на страсть. В другом стихотворении «В Чужой лагерь» она говорит мужчинам:

Ах, вы не братья, нет, не братья!Пришли из тьмы, ушли в туман…Для нас безумные объятьяЕще неведомый дурман.

Пока вы рядом — смех и шутки.Но чуть умолкнули шаги,Уж ваши речи странно-жутки,И чует сердце: вы враги.

В юношеском мире Цветаевой мужчины не имели тела, только душу, а здесь она столкнулась с мужчиной, искушенным в любви, с мужчиной, которого не могла контролировать, а лишь сказать: «Нет». Стихотворение из второго сборника Марины «Декабрь и январь», обращенное к Нилендеру, отражает важное эмоциональное переживание: