Марионетка. Странная связь (СИ)

— Красив? — спросил он, открывая глаза.

Я легла на спину, не желая видеть его глаз, не знать, что отражается на его лице. Я знала, мне будет больно.

— И я не ненавижу тебя. — произнес он и зашевелился рядом. — Я отвечаю на твой вопрос, который мне ты задала на грани безумия.

— Это не имеет значения. — прошептала я, не желая вспоминать о том, что произошло. — Сколько у меня осталось времени?

— Дней десять, плюс минус пара суток. — ответил он. — И имеет, для тебя это имеет значение. Мы не говорили об этом, все некогда было. — он усмехнулся, я почувствовала это. Глубоко вздохнув, он проговорил: — Как бы я не хотел, для меня это тоже важно.

— Почему не Константина оставили со мной? — решила я сменить тему. — По-моему, это он вернул меня к действительности.

— Не совсем верно, ну да ладно. — поправил он меня. — Он рвался, и может так было бы лучше. Но он сильно истощен. Ты, когда цеплялась за него, иссушила его, забрала его силы, почти полностью. Еще немного и убила бы его.

— Как?! — не поверила я ему, сильно испугавшись за друга. — Такое разве возможно?

— Полукровки имеют такую особенность. Они вбирают силу из Иных, а не как мы у людей. — он положил руку под голову, коснувшись случайно моих волос. — И могут убить их этим, если не остановятся вовремя. Мы прервали контакт, хотя это и сложно было сделать. Ты вцепилась в него крепко.

— Почему он, а не…отец, например, или ты? — спросила я, сильно смутившись, вспоминая свои «контакты» с лежащим рядом.

— Вообще-то ты тянешь из всех, но по чуть-чуть. А этот просто оказывается рядом, когда ты на сильных эмоциях. — пояснил он и чему-то засмеялся. Я впервые слышала его смех. Да и разговаривать прежде нам никогда по-настоящему не приходилось. Я ведь даже не знала его совсем. — А меня ты не трогаешь, никто не понимает почему. Может, ты скажешь?

Внезапно он оказался надо мной. Я инстинктивно дернулась от него. Я чувствовала его тепло, дыхание, его глаза смотрели на меня пристально.

— Не надо, — прошептала я, пытаясь встать с кровати. — Пожалуйста.

— Но ведь ты хочешь! — прошептал он и склонился к моей щеке. — И я тоже хочу.

Я замотала головой и оттолкнула его. Вскочив с кровати, я отошла к окну. В комнате в тонкой сорочке было прохладно.

— Ее ты тоже хочешь, так? — слова вырвались сами собой, я не успела даже сообразить, что несу.

Он сел, убрал с себя одеяло. Он был в штанах, но без рубашки. Я отвернулась от него, мне хотелось сбежать, спрятаться от самой себя. Зачем, зачем я вновь и вновь все это позволяю? Он неслышно оказался рядом, обнял меня за талию. Я попыталась вывернуться, скинуть его руки с себя, но он держал крепко.

— Я хотел проверить. Когда-то она мне очень нравилась. — его дыхание шевелило мои волосы. — Я решил, что если у меня остались чувства к ней, то можно перебить это больное влечение к тебе.

Я молча глотала слезы. Мне было больно слышать каждое его слово, но я знала, что он прав. Это действительно нездоровое желание и тяга друг к другу. Не стоит забывать, что я такое, и как ко мне относятся Иные.

— Пожалуйста, — стараясь не всхлипывать, попросила я. — Уходи.

— Я не могу. Мне велели смотреть за тобой. — он еще крепче прижался ко мне. — И я не хочу.

Развернув меня к себе, он коснулся губами моего лба, мокрых глаз, щек. Я судорожно вздохнула и оттолкнула его от себя.

— Тогда уйду я. — твердо и жестко сказала я.

Я уже хотела уйти, повернулась к двери. Но он развернул меня к себе и прижал к груди. Мои руки были прижаты к нему, я не могла пошевелиться. Но чем дольше я стояла так близко к нему, тем яснее понимала, что я не смогу, не смогу уйти, мне не хватит выдержки. А когда он поднял мое лицо, держа за подбородок, и поцеловал, о побеге не могло быть и речи. Все границы рухнули, весь страх, отчаяние, боль, влечение, обида — все это воплотилось в желание и голод. Эти чувства были такими сильными, что воздух вокруг нас завибрировал. Он целовал меня так, как тогда на празднике в доме родителей Марины. Его руки скользнули под сорочку и стали гладить мое нестерпимо горящее тело. Я словно превратилась в кусок бревна, охваченного огнем. Высвободив руки, я, сначала робко, пугливо, тоже начала касаться его груди, рук, спины, шеи, волос. Его тело дрожало, кожа была горячей и влажной.

— Хватит! — с хрипом и стоном приказал он то ли себе, то ли мне, отстраняясь от меня. — Нам пока нельзя заходить дальше. — он громко и тяжело дышал. — Нужно дождаться…

— Ничего не нужно ждать! — настойчиво прошептала я, вставая на цыпочки и обвивая руками его шею. — Скоро суд, а там неясно, останусь ли я в живых.

— Нельзя. — покачал он головой.

— Но ты сам начал! — возмутилась я, целуя его в шею. — Ты сказал, что хочешь этого.

Он убрал мои руки и отошел от меня, потирая лоб. Я обняла себя за плечи, чувствуя, что еще чуть-чуть и снова разревусь. Вновь он меня унижает, издевается надо мной, а я ведусь как дурочка! Неужели я никогда ничему не научусь?

— Я хочу! — сказал он насмешливо, вновь становясь привычно равнодушным. — И я получу, что желаю. Но чуть позже.