Марк. Заберу ее себе

Мы снова идем, и я тащу ее на лавочку в конце дорожки. Я ненавижу это делать, но достаю и включаю свой телефон, чтобы она могла связаться с отцом. В любом случае, теперь уже это не так важно. Я думаю, он скоро будет у нас на хвосте, благодаря тому, что я расплатился карточкой в ювелирном. Я опасаюсь этого, но я никогда не был тем, кто убегает от проблем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

СОФИЯ

— Он такой упрямый, — бормочу я, плюхаясь на диван, когда мы возвращаемся в хижину. — Папа так зол. Совсем не хочет меня слушать.

— Ты должна была предвидеть, что так и будет. Твой отец не может быть счастлив, когда такая бродячая собака, как я, берет и уносит тебя кричащую…, - пожимает Марк плечами, не потрудившись закончить свою мысль.

— У меня есть парочка любопытных соседей, — досадую я, потирая живот.

Марк притягивает меня и усаживает к себе на колени.

— Как ты себя чувствуешь? Тебе больно, детка? — спрашивает он, утыкаясь носом мне в шею.

— Живот немного крутит, — я вздыхаю. — Я единственная женщина в истории, которая имея ограниченное время со своим… ну, кем бы ты ни был… и у нее начинаются месячные, — хнычу я.

— С твоим мужчиной, — рычит Марк. — Я твой мужчина, Софи.

Мое сердце замирает. Я хочу спросить его, что он ко мне чувствует. Для него это только секс? Но я еще не набралась храбрости. Обычно я прямолинейна, но сейчас я боюсь ответа Марка, потому что думаю, что это может уничтожить меня.

— Ты упускаешь главное, Марк. У нас ограниченное количество времени вместе, а я все порчу.

— Ты не знаешь, сколько времени у нас есть вместе. Я не оставлю тебя.

Его слова радуют меня и в то же время огорчают. Я знаю, что он может видеть правду в моих глазах — мой отец сделает это невозможным.

Я надеюсь, что смогу уговорить его, но на это потребуется время, и я боюсь, что Марку надоест ждать меня и он уйдет. Когда я смотрю ему в глаза, меня внезапно охватывает новая решимость.

— Знаешь что? Я взрослая женщина, — объявляю я громко. С минуту он выглядит потрясенным, а потом его губы растягиваются в улыбке.

— Да, это верно, детка. Я думаю, что понял это в ту же минуту, как погрузил в тебя свой член, хотя на самом деле, даже раньше.

— Я сама решаю, когда и с кем мне спать. И могу пустить себе между ног кого захочу.

— А вот это неверно. Я единственный мужчина, которого ты впустишь в свое сладкое тело. Хочешь член — получай мой. Если тебе нужен язык, то это будет мой язык. Если ты хочешь, чтобы я съел твою сладкую киску, я готов в любое время, потому что нет ничего, что бы мне нравилось делать больше этого. Но это всегда буду только я, София. Я был твоим первым и тебе лучше поверить, что я буду твоим последним.

Я слушаю его слова, и меня наполняют тепло и радость. Это не похоже на то, что я для него лишь секс.

— Звучит так, что я действительно много значу для тебя, — шепчу я, лишь наполовину осознавая, что произнесла эти слова вслух.

— Детка, я настроил против себя очень опасных и жестких людей. Мужчина не делает такого ради простого траха, когда вокруг полно доступной и легкой киски.

— Опять эти твои сладкие речи, — бормочу я, качая головой.

— Я такой, какой есть. Зато честно.

— В общем, я просто имела ввиду, что собираюсь сказать отцу, что я уже взрослая, и что он должен уважать мой выбор, и что по какой-то неизвестной причине я выбираю тебя, — я заканчиваю мысль, непроизвольно расправляя плечи.

— Не уверен, что твой отец примет это, но ты даже не представляешь, как приятно слышать, что ты выбираешь меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

МАКСИМ

Я смотрю через панорамное окно на наш сад, где София еще недавно любила отдыхать по выходным.

— Максим, я прошу тебя, успокойся. Все хорошо, — Анна подходит и утыкается лбом в мое плечо. Ее рука гладит меня в области сердца. Я накрываю ее своей рукой и переплетаю наши пальцы.

— Прости меня, Аня.

— За что ты извиняешься?

— Я все еще не вернул нашу девочку, — мой голос срывается.

— Она же сказала только что по телефону, что с ней все в порядке. Она не показалась мне расстроенной.

— Да, но этот ублюдок забрал ее. Я знаю, что наша девочка сильная, но… — я замолкаю, потому что мысль, что он причинит боль моей дочери, как нож в груди. Слишком больно дышать.

— Ты же знаешь Софию. Она не стала бы нас обманывать, если бы ей было плохо. Она обещала, что скоро опять даст о себе знать.

— А если нет?

— Тогда я запаникую вместе с тобой, и мы вдвоем взорвем всю область, разыскивая ее, — шепчет она, целуя меня в шею. Я тяжело вздыхаю.

— С ней все в порядке, Максим.

— Ты не можешь этого знать.

— Я знаю. Я это чувствую. По телефону она не казалась испуганной, — напоминает она мне.

— Она дочь своего отца и не покажет страха.

— Она и моя дочь тоже. Поверь, если бы она боялась, я бы почувствовала это.

— Я собираюсь найти ее, Аня.

— Я знаю, что ты это сделаешь.

— Как ты можешь быть так уверена?