Марксистская философия в XIX веке. Книга первая (От возникновения марксистской философии до ее развития в 50-х – 60 годах XIX века)

В своем циркуляре члены комитета заявляли, что Криге «изображает коммунизм как нечто преисполненное любви и противоположное эгоизму и сводит всемирно-историческое революционное движение к нескольким словам: любовь – ненависть, коммунизм – эгоизм» [1, т. 4, с. 6]. Отметая сентиментальный псевдокоммунизм, основывающийся на вере в «святой дух общности», авторы циркуляра говорили и о движении американских национал-реформистов, к которому примкнул Криге и немедленно объявил его «коммунистическим».

Маркс и Энгельс, самым внимательным образом относясь ко всякому массовому демократическому движению, считали необходимым подчеркнуть историческую прогрессивность национал-реформистского движения. Но они отвергли попытки Криге выдать реформизм за осуществление коммунизма, который рисовался воображению Криге в виде царства мелких, автономных производителей.

Ленин высоко оценил эту глубокую органически враждебную всякому сектантству и догматизму критику мелкобуржуазного псевдокоммунизма Криге. Он писал: «В 1846 году Маркс беспощадно разоблачил мещанство американского эсера Германа Криге, который предлагал настоящий черный передел для Америки, называя этот передел „коммунизмом“. Диалектическая и революционная критика Маркса отметала шелуху мещанской доктрины и выделяла здоровое ядро „нападений на земельную собственность“ и „движения против ренты“» [3, т. 16, с. 259]. Замечание Ленина относительно диалектической и революционной критики Маркса характеризует одну из важнейших особенностей марксистской философии, – ее революционно-критический дух. Мы видим, что эта коренная особенность диалектико-материалистического мировоззрения вполне выявляется уже в 1846 г.

Отмечая растущее влияние Маркса и Энгельса среди брюссельских коммунистов и демократов, в «Союзе справедливых» и т.д. необходимо, однако, иметь в виду, что в этот период учение Маркса, как писал Ленин, было пока лишь одной из «чрезвычайно многочисленных фракций или течений социализма» [3, т. 23, с. 1]. Задача основоположников марксизма и их немногочисленных сторонников заключалась прежде всего в том, чтобы научно обосновать социалистическую идеологию, противопоставить ее, с одной стороны, идеологии либеральной буржуазии, а с другой – мелкобуржуазному социализму. Необходимо было убедить передовых пролетариев в том, что только научный коммунизм указывает действительные пути социального освобождения рабочего класса, на которые уже стихийно, в силу развития антагонистических противоречий капитализма, вступают пролетарии. Задача состояла, далее, в том, чтобы помочь передовым рабочим увидеть реакционную сущность мелкобуржуазных социалистических утопий, их связь с буржуазной идеологией. «На нас, – писал впоследствии Энгельс, – лежала обязанность научно обосновать наши взгляды, но не менее важно было для нас убедить в правильности наших убеждений европейский и прежде всего германский пролетариат» [1, т. 21, с. 221]. С этой целью Маркс и Энгельс и написали «Немецкую идеологию».

Этот труд основоположников марксизма не был опубликован при их жизни. Буржуазные издатели отказались его печатать. Рукопись осталась в архиве, не торопились ее публиковать и немецкие социал-демократы, хотя Ф. Меринг добился того, что отдельные разделы труда были все же напечатаны. Полное издание «Немецкой идеологии» на языке подлинника было осуществлено только в СССР в 1932 г.

1. Через критику мелкобуржуазной идеологии к главным идеям исторического материализма

Критика философских основ

анархизма Штирнера

В «Немецкой идеологии» завершается идейный разгром младогегельянской философии, а также критика философских основ анархизма М. Штирнера (К. Шмидта), нашумевшая книга которого «Единственный и его собственность» была последним привлекшим к себе внимание порождением младогегельянского идеализма. Новым существенным элементом в борьбе против младогегельянства и идеализма вообще явился анализ классовых корней

этих учений.

В противовес младогегельянцам, насаждавшим иллюзорные представления о путях уничтожения социального и политического гнета, основоположники марксизма разъясняют, «что все формы и продукты сознания могут быть уничтожены не духовной критикой, не растворением их в „самосознании“ или превращением их в „привидения“, „призраки“, „причуды“ и т.д., а лишь практическим ниспровержением реальных общественных отношений, из которых произошёл весь этот идеалистический вздор, – что не критика, а революция является движущей силой истории, а также религии, философии и всякой иной теории» [1, т. 3, с. 37].

Младогегельянцы, ограничивая свое отношение к реакционной действительности одной лишь теоретической критикой и по существу дискредитируя практически-революционную борьбу, требовали не преобразования действительности, а изменения сознания, что сводилось к признанию существующего, истолкованного по-новому.