Марксизм в эпоху II Интернационала. Выпуск 1.

О том, в какой мере объективные процессы – например, острое противоречие между производительными силами и производственными отношениями – переплетаются со структурой системы политического господства, с мнениями и способностями масс и господствующих классов принимать решения и создавать прочные объединения, когда кризис целой нации вызывает к жизни революционную ситуацию, писал Ленин, давший емкую и не потерявшую до сих пор значения формулировку, которая обобщенно отражает революционный опыт, накопленный как буржуазией, так и пролетариатом. Не случайно в этой формуле, которая указывает на возможность революционной победы, подчеркивается именно момент решимости и воли, то есть социально-психологический, субъективный элемент. В «Детской болезни „левизны“ в коммунизме» Ленина мы читаем:

«Основной закон революции, подтвержденный всеми революциями и в частности всеми тремя русскими революциями в XX веке, состоит вот в чем: для революции недостаточно, чтобы эксплуатируемые и угнетенные массы сознали невозможность жить по-старому и потребовали изменения; для революции необходимо, чтобы эксплуататоры не могли жить и управлять по-старому. Лишь тогда, когда „низы“ не хотят старого и когда „верхи“ не могут по-старому, лишь тогда революция может победить. Иначе эта истина выражается словами: революция невозможна без общенационального (и эксплуатируемых и эксплуататоров затрагивающего) кризиса. Значит, для революции надо, во-первых, добиться, чтобы большинство рабочих (или во всяком случае большинство сознательных, мыслящих, политически активных рабочих) вполне поняло необходимость переворота и готово было идти на смерть ради него; во-вторых, чтобы правящие классы переживали правительственный кризис, который втягивает в политику даже самые отсталые массы (признак всякой настоящей революции: быстрое

или даже увеличение во сто раз количества способных на политическую борьбу представителей трудящейся и угнетенной массы, доселе апатичной), обессиливает правительство и делает возможным для революционеров свержение его» [25].

После первой мировой войны и позднее эти национальные кризисы действительно отмечаются во многих промышленно развитых странах Западной Европы, но тем не менее не произошло ни одной победоносной пролетарской революции. На вопрос, почему революционные ситуации не привели к победоносной революции, невозможно дать один общий ответ; существуют только ответы, которые учитывают сложность условий развития, присущих отдельным странам.