Марш Смерти Русского охранного корпуса

По воспоминаниям лейтенанта Вадима Диаковского из 1-й роты, атака на соседнюю Одмеку началась после полудня 23 февраля, бой длился до 15.00. К 18.00 было сбито боевое охранение на одной из возвышенностей перед фронтом 1-й роты, но она продолжала удерживать позиции, пока партизаны не стали обтекать их с флангов. К Царице русские оттянулись в районе полуночи. На следующий день взвод Диаковского был послан на разведку в сторону утраченных накануне позиций, но попал под сильный обстрел и отступил, потеряв одного пулеметчика, получившего тяжелое ранение плеча.

В Бусоваче к моменту прибытия запасного батальона ситуация для немцев и хорватов становилась критической. «Дух борьбы заметно падает. По улицам движутся непрерывные вереницы раненых, одни идут, других везут на тачках, несут на носилках. Вид их ужасен. Особенно благодаря пятнам крови на белых маскировочных халатах». Люди Черепова заняли оборонительные позиции на западных окраинах города: основные силы 1-й роты вместе со штабом батальона укрепились в бункерах, а взвод Диаковского развернулся у высоты 527. Левым флангом он упирался в овраг, по другую сторону которого развернулась 2-я рота. Справа находились остатки III батальона 5-го полка – 10-я (11 человек во главе с унтер-офицером) и 11-я (14 человек, включая одного офицера) роты, командир тяжелой роты лейтенант Игорь Зипунников с одним тяжелым пулеметом, приданным взводу Диаковского[1001]

.

К этому времени БГ «Эберлейн» фактически прекратила существование как боевая единица. Ее штаб был блокирован на железнодорожной станции Бусовача, к северо-востоку от города, а 25 февраля уничтожен при попытке прорыва. Сам оберст фон Эберлейн попал в плен. Собранные в Бусоваче остатки группировки (русский полк, северокавказский и усташский батальоны, штаб и часть сил противотанкового дивизиона 369-й «Дьявольской» дивизии, немецкие зенитные и артиллерийские части) возглавил майор Хюммель[1002]. План обороны был срочно разработан поздним вечером 24 февраля на совещании командиров всех оказавшихся в городе подразделений. Согласно ему, на позициях развернули две гаубичные батареи, артиллерию 5-го полка, 10 противотанковых пушек «дьяволов» и 12 зенитных орудий. Из расчетов 20 других зениток были сформированы две роты, перешедшие под командование Рогожина.

С вечера 24 до утра 26 февраля непрерывно продолжалась ожесточенная артиллерийско-минометная перестрелка вдоль всей линии обороны (за 25 февраля по городу было выпущено не менее 2000 различных выстрелов – вдвое больше, чем со стороны гарнизона). Положение оборонявшихся спасали подготовленные заранее окопы полного профиля, частично прикрытые колючей проволокой и обеспеченные ходами сообщения. Повстанцы дважды неудачно атаковали обозы 5-го полка в селе Полье и смогли выбить усташей из Кулы, полностью окружив город, но в полноценное наступление не переходили [1003].

Положение окруженных во многом спасла прорвавшаяся в город утром 26 февраля немецкая механизированная колонна из Сараево[1004]

. Она не только усилила гарнизон и доставила остро необходимые боеприпасы и продовольствие, но и произвела положительный психологический эффект. Вечером того же дня колонна выехала обратно, забрав с собой 93 раненых военнослужащих 5-го полка. При этом машины попали под обстрел партизан. Отличился находившийся при раненых штаб-арцт Федор Вербицкий: получив ранение плеча, он, несмотря на кровопотерю, продолжал одной рукой оказывать помощь пострадавшим. Шофер машины был убит, но одному из легкораненых удалось взять управление. Конец войны Вербицкий встретил в лазарете на территории Рейха, где ему было сделано семь операций. Ранее, при нападении на обоз в Полье, не желая попасть в плен, застрелился находившийся среди раненых лейтенант Георгий Трубицын[1005].

Из донесения 4-й дивизии следует, что с 25 февраля до конца месяца VII и VIII бригадами был отбит целый ряд контратак блокированного гарнизона, что представляется крайне сомнительным. Сами повстанцы силами обеих бригад атаковали город с северной, западной и восточной сторон в ночь с 25 на 26 февраля. На одном из участков им даже удалось занять несколько крайних домов, но с рассветом они были вынуждены отойти. Потери за четыре дня составили не менее пяти погибшими, 33 ранеными и двух пропавшими без вести [1006].