Мартин Хайдеггер - Карл Ясперс. Переписка, 1920-1963

Если говорить обо мне, то у меня сейчас время утомительных поисков; всего несколько месяцев назад я смог возобновить работу, прерванную зимой 1932–1933 года (во время отпускного семестра), но все это — жалкий лепет; да и еще две занозы — полемика с верой в происхождение и неудача ректорства — вполне достаточно сложностей, какие вправду необходимо преодолеть.

Обязательные высказывания на лекциях сводятся к интерпретациям; но это лишь новый повод осознать, как далеко отсюда до возможностей подлинного мышления.

Жизнь здесь — наполовину за городом, недели в хижине, взросление мальчиков (старший, Йорг, находится в замке Бибер-

штайн, в сельской школе-интернате, чувствует себя великолепно) — все это прекрасно.

С самыми дружескими чувовами,

Вши

Мартин Хайдеггер.

Перевод Софокла, возникший в связи с лекцией[313] этим летом, я прилагаю из желания сделать маленький ответный подарок.

Софокл, Антигона V, 332–375 тгоХХос та Beiva…

Строфа 1 Многое в мире трепет внушает, Но более всех — человек; Он в бурливое море выходаг, Среда зимнего шторма, что с юга грядет, И путь свой стремит Меж в глубины влекущих валов. Он же терзает

Из всех богов вешчайшую — Землю, Неутомимую, неистребимую, Год за годом взрывая ее Бороздами, что плуг оставляет, Влачимый конями.

Антистрофа 1 Стаи птиц легкокрылых он Ловит в силки, и

8* 227

Сетью плетеной имает Дикого зверя лесного, а равно И живность морскую, Сей муж многоумный, Хитростью он побеждает Зверя, что в горном краю обитает: И на коня жесткогривого, И на быка супротивного Он возлагает ярмо.

Строфа 2 Слова звучаньем

И быстрой как ветер смекалкой

Он овладел и сумел

Воцариться во градах.

Ловко измыслил, как защититься

От непогоды и от морозов суровых.

Вечно в пути он, но, цели не зная,

Все ж ничего не достигнет.

От одной лишь напасти — от смерти

Ему не спастись никогда,

Хоть недуг лихой умело

Он способен победить.

Антистрофа 2 Префады всего, что трепет внушает, Его не страшат, но кознями Знанья — Он то впадает во зло,

То благое умеет измыслить.

Готов он законы земли ниспровергнуть

И даже законы бессмертных.

Полный гордыни, пускай и лишенный величья,

Шествует он и не-сущее сделает сущим

Дерзания ради.

Да не разделит мой кров

И советчиком мне не послужит

Тот, кто такое творит*.

[121] Карл Ясперс — Мартину Хайдеггеру ш

Благодарю за Ваше июльское письмо и за перевод ттюХХос та Seiva.

То и другое очень меня порадовало.

Гейдельберг, 14.5.36

Ваш Ясперс

* Вариант перевода, который Хайдеггер послал Ясперсу, отличается от опубликованного в 1953 г. во "Введении в метафизику".

[122] Мартин Хайдеггер — Карлу Ясперсу

Фрайбург, 16 мая 36 г.

Дорогой Ясперс!

Просто замечательно, что Ваши работы выходят одна за другой. В Риме, где я читал лекцию о Гёльдерлине[315] (она приложена к письму), я узнал, что Вы работаете над книгой о Ницше. В феврале этого года я объявил на зимний семестр лекцию о "Воле к власти" Ницше; она должна была стать первой. Но теперь, когда появилась Ваша работа[316], необходимость в этом отпала; ведь моя задача и заключалась именно в том, что ясно и просто сказано Вами в предисловии: показать, что пора перейти от чтения Ницше к делам. Теперь я могу на ближайших занятиях просто сослаться на Вашу работу, тем более что для студентов она вполне доступна. А зимой я прочту другую лекцию[317].

Прилагаемую брошюру с вновь найденным "Жизнеописанием" молодого Ницше[318] я получил на днях и без того хотел Вам послать, полагая, что оно пригодится Вам в работе. Еще осенью я вошел в комиссию по изданию трудов Ницше — крайне неохотно, только ради дела. По мере сил постараюсь, чтобы "желательности", о которых Вы говорили, не остались только желаниями.

В феврале этого года я ездил в Веймар на заседание комиссии и увидел там только что найденную рукопись автобиографии; находясь под непосредственным впечатлением, я предложил немедленно издать ее, чтобы дать нынешней молодежи пример того, как видит свою жизнь девятнадцатилетний юноша. Оригинал написан на листах канцелярского формата, увы, при издании не

удалось сохранить разбивку на страницы; кроме того, брошюра слишком дорогая, хоть я настаивал на возможно более дешевом издании.

Думаю, она Вас порадует.

Италия и Рим — впервые. Мы поехали все вместе — моя жена, и Йорг, и Герман. Собственно, все десять дней в Риме я был в замешательстве, чуть ли не в бешенстве и ярости — только позднее мне стало ясно почему. "Впечатления" действуют на меня не сразу; они как бы попросту тонут во мне — и лишь потом в один прекрасный день всплывают в памяти; и память моя, похоже, сильнее настоящего — я вдруг ловлю себя на том, что стою перед микеланджеловским Моисеем в полумраке церкви Сан-Пьетро-в-Винколи, или на площади Навона, или в Тускуле; и вообще, этот пейзаж…