Маски

И Лада сокрушенно покачала головой. Что может быть для княженки дороже долга перед теми, кто присягал ей на верность? Тех, кто защищал ее на протяжении всей ее жизни. Рассказывал сказки о том, что было и прошло, но осталось. Учил и делился знаниями. Ей доверили свои жизни, а она должна была их защитить. Потому что надо оплачивать долги. Любые. Даже такие страшные и почти невыполнимые. Такова судьба. Не хотела бы — не рождалась бы в княжьей семье. Была бы обычной деревенской девчонкой без роду и племени. Тогда и доля и судьба стала бы другой. Может — лучше, может — хуже. Но она родилась княженкой…

А коль соизволила… не обессудь. Жизнь. А она бьет больно. И чаще всего неожиданно. Так, что иногда и подняться нет сил, встать и гордо посмотреть в глаза своим врагам. А может иногда и похуже… И среди всего этого нежелательное замужество еще не самое страшное. Но и не лучшее. Но все-таки…

Страшнее найти свою страну в руинах. Увидеть осуждение в глазах людей. Мочь спасти и не сделать этого. Струсить. Отвернуться от нуждающихся в помощи. Вот это по-настоящему страшно. А китсуне… жуткие они. Звери одним словом, от которых никогда не знаешь чего ждать. И не предугадать ведь!

Ну, да ничего, ко всему привыкнуть можно. Если постараться. Если захотеть. Ведь и она не без секретов и тайн. Пусть слабых и не очень-то действенных. Но в чужом мире — и то хлеб! Главное знать, когда применить их… С наибольшими последствиями для собственных врагов.

Но самое важное, что не одна она. Род и Мир следом увязались. Не спросились — поехали. И догнали ведь посестрицу родимую, хоть и раньше их на неделю выехала Лада. Но не могла понять она одного… Что сдернуло братьев с насиженного места? Ведь там и дом, и семья, и друзья! Да и невесты есть. Парни не сказать, что красотой блистали, но и не так, чтоб ей обделены. Сильные, добрые, отзывчивые. Хорошие ребята. Оба русоволосые, с легкой рыжинкой. А глаза… Как у кота Барсика, что жил дома у знахарки Марфы. Известной на всех островах кудесницы. Только уж больно на язык остра была старуха. Не подходи — так опустит, что мало не покажется. Правда тем, кто действительно нуждался в ее помощи не отказывала. Всегда помогла… Когда добрым советом, когда нужной травкой, а тои зельем. А Барсик… Барсик прибился к ее дому лет пять назад. Пришел облезлый, грязный… Одни глаза горят изумрудным огнем, как бы говоря — «Не взять меня так просто! Я еще поборюсь… И поборюсь так, что вы это надо-о-олго запомните!. Выходила его Марфа… Откормила. За хозяйку стала…

А глаза у парней… Один в один просто! Зеленые, яркие! Иногда кажется, что и в темноте светятся… Глядишь и перекинуться могут ночью. Как иначе объяснить их бесшумную мягкую походку и звериный слух…

Близнецами иногда их называли, да только Род постарше брата на год был. Хоть и не сказать этого.

Няня вот тоже. Не захотела отпускать одну. Мол, она и ее, и отца ее, и всех его детей вырастила. За всеми следила. Всем колыбельные пела. Помогала. Ночами темными берегла. Болезни гнала словами заветными. Учила.

Да и если китсуне себе что лишнего позволят, то так за пушистые хвосты оттаскает! Не посмотрит на род и племя, будь ты хоть самим Императором! Только потом проблем будет…

А еще в сумке спал, объевшись яблоками, любимый домашний зверь — горностай Яш.

Первый друг. Первый страж. Наслушалась в детстве сказок о хранителях рода родного — Великих Горностаях. Вот и появился Яш в доме. Никого не признавал кроме хозяйки. Берег ее пуще жизни своей звериной. Парочке парней так разукрасил лица, что и показаться на людях было стыдно! От домашнего зверя маленького удирать пришлось! Не справились! За несколько неосторожных слов наказал. Чтоб впредь знали, что обижать слабых нельзя… Что у них, как правило, находятся хорошие защитники. Добрый. Верный. Из лесу выведет, коль заблудишься, беда грозить — упредит. Жаль не говорит только. Да и этого сказать с чистой совестью нельзя… Нет ведь вины людей в том, что по звериному они не понимают…

Улыбка вновь расцвела на губах. Да и кто сказал, что сама Лада будет мириться с плохим обращением?! Что все стерпит, слова в ответ не скажет? Что станет красивой и дорогой игрушкой без воли и мыслей? И вообще, сами виноваты, если что не так. Сами требовали — сами расплачивайтесь. Все оговорено. Драконами заверено…

А Император их говорят — красив… Это даже эльфы признают. Опасен. Только все они такие. Лисы многохвостые. Однако, на звериную форму взглянуть может и удастся. Хоть одним глазочком! Да уж, охота пуще неволи будет… И Император не страшит, и чужая страна, и непонятные законы-правила… Потому что интересно…

Скосила в сторону глаза. Показалось или среди листвы действительно мелькнуло что-то рыжее? Соглядатай? Шпион? Или охрана незваная? Чуждая? А может показалось…

А Няня опять что-то вяжет. Как только можно верхом на коне спицами орудовать? И лошадь ведь идет куда надо! И не следит за ней Нянюшка ни единым глазочком! Как будто так и надо… Словно ничего странного и не происходит.