Маски

Мягкая уверенность в своей власти и силах, открытое, нежное лицо, кто-то мог назвать ее не очень-то и красивой, но только до тех пор, пока не заглянет в ее глаза…

Огромные голубые глаза с задорными искорками серебряного цвета. А у Лады они были золотыми… Знак крови? Ведь такие глаза не только у этих двоих…

Например, у очень старой женщины, сидящей на подушках подле госпожи Златославы, они голубые как небо, но на их дне плещется изумрудная зелень… Лада сказала, что это ее бабушка. И ей уже почти сто лет. Сто! Как это мало для китсуне! Но для человека… Невообразимо много. Кори становилось страшно, когда она представляла, что лет через пятьдесят ее названная сестра Уйдет. И не вернуть ее будет. Никогда. И никому…

Но это будет еще не скоро. Она надеялась на это. А пока… На Мизу повисли двое златоволосых близнецов-братьев — Владислав и Славомир. Шумных, веселых. Две половинки одного целого, как их назвали дома. И это была правда. Без одного не мог другой. И поэтому они никогда не расставались. И в этом их счастье… Отсутствие одиночества. Что может быть желаннее?

Только эти два… урагана уже ощутимо начинали действовать на нервы. А она-то считала, что это Ладу иногда невозможно выносить! Ошибалась… Некоторые еще хуже… Особенно, когда требуют показать какой-нибудь, самый маленький фокус, одновременно проверяя настоящие ли у китсуне уши, и строя абсолютно невинное выражение лица, весело поблескивая черными глазами. Не глаза — омуты. И в них тонешь…

На огромном подоконнике удобно устроились две девушки. Одна, по-видимому была женой старшего сына госпожи Златославы, вторая — ее дочерью. Младшей. Юные, открытые, живые… Их смех звучал музыкой для усталых сердец, а красота иногда могла посоперничать с красотой некоторых лис и фей. Ольха в этом смысле много превосходила свою старшую сестру, но по здравому размышлению, она не выжила бы у китсуне. Не та душа, не та жажда жизни… Она больше походила на робкий цветок. Которым можно только любоваться ибо чужое прикосновение для него равносильно смерти. Лада же… Колючка. Цветет красиво, а попробуй только тронь! Мигом оцарапаешь руку до крови да в подарок унесешь с собой пару десяток колючек! Не смотри, что хрупка!

Принятая же в род Мила… Нет, не то. Хорошенькая, курносая, рыжая… С яркими веснушками и зелеными глазами, похожими на скошенную, немного подсохшую траву. Дикарка. Сразу видно, что из простого народа… Однако сильна. Эта «и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет»! Не хотелось бы Кори пересечься с ней в темном лесу. Стать врагом для этой семьи.

В саду сидели двое мужчин. Отец и брат. Радослав и Финист. Полные спокойной уверенности. Воины. Защитники своего дома и родины. Иначе и не скажешь. У них были обветренные суровые лица, мозолистые руки и темно каштановые волосы. Глаза сияли добротой и участием. А еще счастьем. Вся семья наконец-то собралась вместе. Пусть всего на сутки, но — вместе. И только это сейчас самое главное… Ибо второго шанса, второй встречи может быть больше не быть. Судьба и так оказалась слишком благосклонной к ним…

— А вы очень дружны с моей дочерью, не так ли?

Мягкий голос, в котором слышатся отзвуки былых сражений. Бывших когда-то давным-давно. Для людей. Не для китсуне. Что для них десятилетие? Всего лишь мгновение…

А Кори и не заметила как подошел Глава Рода горностаев. Тихо, бесшумно… Не смотри, что лицо уже все в шрамах и морщинах, что волосы тронуло лунное серебро… Не знай она, что перед ней человек, сказала бы, что зверь. С яркими горящими глазами цвета лаванды.

Так вот кто подарил Ладе ее чистые омуты, видящие всех насквозь…

— Я надеюсь на это, господин. Для меня очень много значит быть сестрой и другом Лады.

Не лгать. Не здесь и не сейчас. Нельзя, нельзя, нельзя! Только не этой семье. Только не этому человеку. Иначе… Иначе ни о каком доверии и речи не может быть! А так хочется, что бы ее приняли именно Они!

— Важно… А для твоего друга жизненно необходимо.

Госпожа Златослава… Подошла сразу же, как почувствовала, что разговор идет о ее ребенке. Откуда? Неужели можно знать не зная? Неужели защищать можно даже вдали от своих детей? Не слыша, не видя, но только чувствуя…

— Он ведь любит ее, мою Ладушку. Но молчит. Почему?

Семейный допрос. Когда все за одного.

А Лада смеется в саду. И летят хрустальные брызги воды из фонтана, которыми брызгаются близнецы. И Мизу заплетают косички две девушки. Они тоже улыбаются, обсуждая какую ленточку вплести.

Китсуне терпит. Молчит. А на самом деле — блаженствует. Отдыхает. Он тоже никогда не знал такого доверия. Когда не смотрят на твою расу, но на тебя самого.

— Потому что она жена Владыки. Мы не пойдем против своего Императора, госпожа. Он ведь… наша защита от Вечности…

Мягкая улыбка. Легкий наклон головы. И Глава уходит в сад, понимая, что не для него предстоящий разговор. Как и не для его дочери. Не надо тревожить юное сердце, впускать в него острое чувство вины. Иногда не знание — благо.

— И все? Только потому, что Мизу верен своему правителю?