Маски сброшены

За последние дни особняк моры ван Линдер стал для него родным. Некромант все свободное время проводил у постели жены, целовал тонкие холодные пальцы и обещал-обещал-обещал. Тирна и Амалия ван Линдер посмеивались над ним, а вот Лен всецело разделял опасения Алистера — Грета могла и не вернуться из страны грез. Для темного менталиста нет ничего проще, чем заплутать в собственном разуме. Ведь никто иной не сможет так кропотливо выдумать иную реальность. Выдумать и поверить. Стоит признать, что Лен разделял мнение Алистера не только по этому вопросу, но еще и по другому — он точно так же считал, что Тирну и Амалию стоит оградить от лишних знаний. Пусть они спокойно ждут пробуждения подруги и внучки.

Вот и сейчас он сидел и смотрел на безмятежное, совсем юное лицо своей жены.

— Я насылаю сны, — негромко сказал Лен и присел рядом с некромантом. — Это не дает ей придумать свой мир. Завтра сестра откроет глаза. Или придется ее заставить.

— Заставить? — спросил некромант, не отводя взгляда от любимой.

— Сильная боль выдернет ее даже из самого прекрасного мира. Особенно из прекрасного, ведь в идеальной реальности боли нет, — мальчишка сказал это с такой уверенностью, с таким знанием дела, что Алистера передернуло.

— Хорошо, что есть шанс спасти ее против воли, — со вздохом отозвался некромант. — Но я бы предпочел тот вариант, где она сама просыпается. Кто бы мог подумать, что старые подземельные казематы так сильно тянут энергию.

— И только мора ван Линдер готовится к балу и заказала для внучки платье, — хмыкнул Лен. — Вы не…

— «Ты», я — «ты», потому что разница в нашем возрасте велика настолько, — некромант солидно огладил несуществующую бороду, — что все эти «выканья» теряют смысл.

— Не понимаю, — нахмурился Лен.

Мальчишка нервно сжимал и разжимал пальцы. В мятой рубашке, он смотрелся чужим этому дому. Некромант еще мельком подумал, что в таком неопрятном виде Лену лучше не попадаться на глазе бабушке.

— Мне больше шести сотен лет и с моей точки зрения разница между тобой и той же морой ван Линдер минимальна. А значит обращаться ко мне вы должны одинаково, — спокойно объяснил некромант. — Теперь понимаешь? Мне проще забыть про этикет и правила приличия, чем погрязнуть во всем этом.

Немного помолчав, Лен кивнул:

— Ясно, только теперь я не только понял тебя, но еще и забыл, что хотел сказать.

— Бывает, — усмехнулся Алистер и взъерошил волосы Лена, — идем к столу. Иначе Тирна опять придет нас звать, а после спрячется в углу и разрыдается.

— Думаешь, она знает, что грозит Грете? — уточнил мальчишка.

— Нет, она просто переживает. Это нормально, для друзей. Идем.

Пропустив Лена на выход, Ал плотно притворил дверь и чуть ударил по дереву кулаком. Будь его воля, так он бы сидел рядом с женой и ни на секунду не отлучался. Да только мирозданию было плевать на желания скромного некроманта.

Внизу, в большой гостиной, Алистер передал Тирне приглашение на бал-маскарад.

— Отбор менталистов ко дворе Ее Величества закончен, — с усмешкой произнес он, — но об этом объявят только на балу.

— Я не пойду без Греты, — равнодушно ответила Тирна. — Да и денег на платье у меня нет. В смысле, на платье есть, а на платье достойное королевского бала-маскарада — нет.

— Это оплачивает король, — пояснил некромант. — Он счастлив, что все безобразия закончились одновременно.

Тирна кривовато улыбнулась, поправила волосы и строго посмотрела на Лена:

— Иди и смени рубашку. Иначе твоя бабушка будет громко гневаться.

— А я до сих пор не понял, каким образом она стала мне бабушкой, — буркнул мальчишка и слегка покраснел.

Вздохнув, эйта Краст вспомнила, что Амалия не хотела рассказывать о прошлом и судорожно принялась подбирать объяснение:

— Грета тебе сестра?

— Она — да, — тут же вскинулся Лен.

— Бабушка сестры — бабушка брата. Просто смирись, Линдеры своих не бросают и ты еще взвоешь от заботы.

Он вприпрыжку умчался наверх, менять мятую-перемятую рубашку. Тирна и Алистер проводили его задумчивыми взглядами. После чего некромант бросил:

— Не взвоет. О нем никто и никогда не заботился. Так что ему всегда будет мало.

— Может быть, а может быть и нет. Никто и никогда его не контролировал и ничего не запрещал…

— Вот как раз таки это у него было в избытке, — напомнил Ал. — Телайла так и мотается к тебе?

Тирна покраснела и отвела глаза. Что она могла сказать? Что каждую ночь проводит на крыше особняка вместе с призраком? Что слушает стихи, написанные Телем и потом рыдает от острой нехватки объятий и поцелуев? Что она могла сказать? Ничего. Потому что Алистер ничего не мог сделать.

— Я не хотел тебя расстроить, — Алистер коснулся локтя Тирны.

— А я и не расстроена, — глухо ответила Тирна. — Выдвини стол, а я помогу море ван Линдер накрыть на стол. Ее же Амалия зовут?

— Да, — кивнул некромант, — но мне явно запрещено обращаться к море по имени. Некоторое время назад я превратил какой-то хлам с ее столика в нужную и полезную вещь. А после оказалось, что это был не хлам. Так что драгоценная Амалия изволит гневаться.