Mass Effect: Возрождение (СИ)

Сдерживать такой колоссальный выброс энергии давалось нелегко. Сальери закричала изо всех сил, думая, что сейчас потеряет сознание, но мысли о солдатах, за которых она несла ответственность, добавляли ей сил. Вскоре глаза Джессики засветились очень ярко, биотический огонь словно полыхал из её век. Даже солдаты теперь со страхом смотрели на неё, чуть ли не позабыв, что твориться вокруг. Но как только видимость после орбитального удара стала чуть лучше, они выдвинулись вперёд. Это был последний и самый трудный участок для произведения диверсии. Заложив бомбу в нужное место, командир вызвал авиацию. Челнок с опознавательными знаками Альянса прибыл через несколько минут. Эвакуация прошла успешно.

Джессика тихо сидела в салоне «Кадьяка» и все время смотрела в пол. Одновременно холод и страх пронизывали её тело.

«Я не помню…, я не помню», — повторяла она про себя, пытаясь вспомнить события во время бомбардировки. Вдруг на её инструментроне раздался сигнал.

— Джессика! Джессика! — с небольшими искажениями на дисплее появилось лицо Кали Сандерс.

А где-то на заднем фоне с трудом прослушивались радостные возгласы: «Операция вооруженных сил Альянса по уничтожению пиратов на Торфане прошла успешно!».

«Так вот оно что!», — раздраженно подумала Сальери.

— Вы же сказали мне, что нужно будет всего лишь прикрыть боевую группу от снайперов, а послали меня в настоящий ад! — с горечью закричала она.

Десантники заволновались.

— Джессика, успокойся, всё будет хорошо; как только ты вернёшься обратно, мы с тобой обязательно поговорим об этом, а пока отдыхай.

Сальери встала и от злости кинула устройство на пол, топнув по нему несколько раз ногой. Инструментрон перестал функционировать. Потом немного успокоившись, она села обратно.

— Чего уставились? — громко и грозно произнесла Сальери, посмотрев на растерянных десантников.

* * *

Джессика, очнувшись на передвижной больничной кровати, громко закричала.

— Всё нормально, Джесс, всё нормально, — обеспокоенно глядя на неё, рядом шёл Купер.

— Мы о ней позаботимся, сэр, — сказала медсестра.

Тело было ослаблено, даже руку поднять едва удавалось, но сказать пару слов Сальери все-таки смогла:

— Купер… я должна пойти с тобой… должна…

Но Брэдли её словно не слышал, продолжая успокаивающе повторять:

— Всё будет хорошо, Джесс, всё будет хорошо.

— Купер, ты… не понимаешь, — после этих слов веки Сальери потяжелели, и она уснула.

Лекарство, ведённое ранее, начало действовать.

— Сэр, дальше мы сами. Её лечащий врач сообщит вам, когда она придёт в норму, — сказал один из санитаров.

Брэдли в ответ одобрительно кивнул головой и остановился, наблюдая, как Джессику увозят всё дальше и дальше по коридору, пока группа медработников с пациенткой не скрылась за стационарными дверями военного госпиталя.

* * *

Возле некого дома под Москвой…

Чтобы всё выглядело формально, Маслов до «дня допроса» Одиссея отпросился по своим делам, которые были известны только лишь капитану. Долго до места добираться не пришлось, так как челноки летали очень быстро. Алексей открыл подсевшую калитку — скрип железа разнесся на всю округу.

«Эх», — вздохнул он и прошёл дальше. Не доходя до дома несколько метров, он посмотрел на увядший сад.

— Некому больше за тобой ухаживать, уж извини, — с сожалением проговорил вслух Маслов.

Подойдя к дому, Алексей посмотрел вверх: крыша вся прохудилась. Он бы не удивился, увидев на втором этаже лужи от прошедших дождей. Дверь уже давно заклинило, и теперь она была постоянно открыта. Семья Масловых во время войны со Жнецами успешно перебралась в северную часть России, где расположились остальные беженцы, но о доме они не забывали никогда.

Где-то в стороне послышалось странное шуршание. Алексей достал пистолет и медленно прошёл на источник звука. Прислонившись к стене дома, он резко выглянул из-за угла — никого.

«Послышалось, что ли?!» — озадаченно подумал Маслов. Но звук бьющейся посуды внутри дома опроверг эту мысль. Он встал у входной двери и, посчитав про себя до трех, вломился внутрь. Посмотрел прямо — никого, справа и слева — тоже никого. Осторожно контролируя каждый свой шаг, Алексей подошёл к кухне. Его лицо украсила искренняя улыбка. В самом углу комнаты, виляя обгорелым хвостом, копошился в протухших продуктах лохматый зверь.

— Дик! — позвал радостно Маслов.

Собака обернулась и, оскалившись, посмотрела на человека, но через пару секунд завиляла хвостом и, высунув язык, бросилась к хозяину. Алексей как мог, отбивался от своей радостной и, казалось бы, потерянной собаки.

— Дик, фу! Фу, Дик! — погрозил пальцем своему питомцу Маслов.

Тот, всё так же виляя хвостом и высунув язык, послушно сел.

— Хорошая собака, хорошая, — погладил его по голове хозяин.