Мастер дверей

– Мне рассказывала еще моя бабушка, и от других светлоярцев я тоже слышал: если ты нуждаешься в помощи, в лесу можно найти чудесный дом, он укроет тебя. Я, конечно, считал это легендой. Но Николай Лазарев утверждал, что он даже видел этот дом один раз, в детстве.

– Дядя Коля?

– Да. И так как надеяться было все равно не на кого, наша мама, видимо, послушалась меня. Но не успела…

И тут я задала вопрос, который мучил меня больше всего:

– Папа, ты сказал, что мой дедушка – мэр! Может, ты перепутал?

– Нет, ничего не перепутал. Он действительно был мэром Светлоярска и очень помогал техно. Без него невозможно было бы достать материалы для слепилок и гуделок.

– Помогал? – пробормотала я. – Но тогда, значит… Это не тот мэр…

– Твой дедушка, как и многие жители Светлоярска, не выжил после атаки орланов.

– Насекомое, ты что! – фыркнул Димка. – Ты думаешь, твой дедушка – тот толстый урод, который приказал меня сцапать? Да он позже появился, даже я это помню. А до него еще какой-то был.

– И он – тоже не Анин дедушка.

Папа крепко прижал меня к себе.

– Какое счастье, что я наконец с вами! – произнес он.

Тут я уже не удержалась и заплакала.

– Где же ты раньше был, папа? Ты сидел в тюрьме? А Итан совсем не помог тебе, он же адвокат?

Мой отец тяжело вздохнул.

– Наверное, тебе сложно будет понять. Настоящего процесса не было, суда тоже не было. Поэтому не было и адвоката. Но если бы и был адвокат, я ни за что не стал бы просить Итана. Мне хотелось, чтобы он был подальше от этого и занимался Руби. Если бы он только мог забрать и тебя тоже!

Я совсем не была уверена в том, что хотела бы вырасти на Центральном, да еще чтобы меня воспитывал искин. Нет, Итан очень милый, но…

– Ничего, папа! У нас в «Зеленом углу» было не хуже! – заявила я. – И никаких мыслешунтов! Хотя и никакой физики.

– Дядя Андрей, вы никогда не рассказывали про тюрьму! – влез Димка.

– В настоящей тюрьме, которая недалеко от Южного берега, меня продержали всего два года. Нечего тут рассказывать. А потом перевели на материк, на секретный завод, и там я восемь лет работал на Империю. Писал программы для… в общем, это неважно.

– Для самолетов? – воскликнула я.

– Уже рассказал? – усмехнулся папа, взглянув на Димку.

– Скорее, она сама сообразила, – пробормотал он.

– Вроде того. Потом у нас появился Ромик, я стал учить его. Потом и Димка. Все было неплохо, кроме одного: я не мог увидеться с вами. Не мог никуда уехать. Даже писать письма и то не разрешалось! Единственное, чего удалось добиться, – раз в полгода мне сообщали, что мои дети живы и здоровы.

– Значит, ты о нас знал, а мы о тебе – нет!

– Я даже не был уверен, что мне говорят правду, но старался не думать об этом. И только когда у нас появился Димка, только тогда убедился, что хотя бы с тобой все в порядке. Какая удача, что тебя все-таки записали на мою фамилию!

– Так это что получается… – До меня только что дошло, и я вскочила. – Я Пчелкина на самом деле?!

– На самом деле, Анечка. На самом деле.

– Но мне всегда говорили, что я просто жужжала, как пчела… Вернее, как муха, но Мухин – Славка, так что…

– Да, это все знают! – подтвердил Димка. – Мы сколько раз слышали это от тети Лены с дядей Колей!

Отец улыбнулся:

– Дяди Коли вообще не было в интернате в тот момент, когда там появилась ты, Анечка. Ему как раз вставили чип, а потом отправили в тюрьму.

Я ничего не понимала:

– Они что… меня обманули? Зачем?!

– Неудивительно, что они придумали легенду. Многие тогда скрывали настоящие фамилии, особенно если родители сильные техно. Но мне другое непонятно: если действительно тетя Лена назвала тебя Пчелкиной, как она не побоялась? Ведь момент был довольно опасный.

– Ты сказал, что дядю Колю тоже арестовали?

– Да, но быстро вернули на Светлоярск. Ведь целый остров был для вас, как тюрьма.

– Это нечестно! – закричала я. – Дядя Коля все время был со своей женой, Виталик жил с папой и мамой! А мы… А ты…

– Дядя Коля – не программист, пойми, Анечка. Он не был нужен на Центральном, а тем более на материке. А я, к сожалению, был. К тому же император страшно боялся каждого лишнего техно. Он считал, что безопаснее отправить Николая на отдаленный остров, где он был единственным техно, раз уж искины настояли на отмене смертной казни.

– Роботы?! – не поверила я.

– Да, – вздохнул мой папа. – Иногда мне кажется, что в роботах больше человеческого, чем в нас. Ведь они следуют программам, которые мы в них заложили. А мы своим программам не следуем.

– Дядя Андрей! А ведь вы мне даже не намекнули! – упрекнул Димка. – Я так старался, про всех подробно рассказывал, а вы все выспрашивали и выспрашивали. Но я думал, вам просто интересно про нашу жизнь, потому что вы сами выросли в интернате. Но что кто-то из наших ваш ребенок, я и представить не мог!

– Мне действительно было интересно! А Димка еще так рассказывает – я как будто сам там с вами побывал, хотя…

Договорить нам не дали. Небо потемнело внезапно, как утром на зарядке.

– Серые! – вскочила я, вспомнив Нику.

– Они. Аня, быстро в дом. Спрячь ее, Дима!