Мастер дверей

Потому что вдруг вспомнила, как открывала люк, ведущий в подводный тоннель. Тогда замок услышал меня, я очень хорошо это помню! Правда, у меня был медальон с музыкой, а сейчас его нет. Но зато сейчас со мной мой брат-техно, брат-близнец! А вдруг это поможет? Должно помочь!

– Ника, мне надо подойти ближе.

– Давай меняться местами, только осторожно!

– Ты ведь можешь взлететь? – напомнил Руби.

– Ага. А потом о ступени биться, чтоб выйти из трансформации? Нет, спасибо!

Я поднялась на две ступеньки, уселась на последнюю и начала вполголоса петь:

– Земля, кораблик храбрый мой…

– Поберегись! – закричала Ника.

Я обернулась. С места, где она только что сидела, сорвался орлан и со всего размаху ударился в оконное стекло. Цветные осколки так и разлетелись во все стороны. Я едва успела отвернуться и кое-как прикрыться ладонями. Но Ника, уже снова стоящая на ногах, теперь внутри замка, схватила меня за руку и втащила за собой. Следом вкатился и Руби.

– Серые, что ли? – понял он.

– Вот именно. Прямо над нами. Еще чуть-чуть – и увидели бы, пока вы тут кораблики свои поете.

– А трансформировалась зачем?

– Ты что, совсем домашний? Сейчас вся в порезах была бы. А так – вот!

Ника повертела руками без единой царапинки.

– А ты – классная! – восхитился Руби.

Ника смутилась:

– Спасибо. Просто перышки спасала, свои и ваши. Кстати, задвижки на окне нет. Оно не открывается. Вернее, теперь не закрывается. Зря время потеряли бы.

– Ника, а ты ведь тоже серая! – вдруг понял братец.

– Ну конечно, у меня ведь мать – серая, я же говорила. Но для серых я все равно что белохвостая, потому что мой отец – гранд.

– А вдруг тут кто-нибудь есть, – прошептала я, осматриваясь.

– Сейчас тут никого нет. Они приходят рано утром и поздно вечером. И еще в особых случаях. А вот как мы будем отсюда выбираться, надо еще подумать.

Зал был круглым, как и сама башня. Пол выложен такой же разноцветной плиткой, как разбитое вдребезги стекло. Окно, через которое мы влезли, было единственным и располагалось на уровне пола. Напротив находилась закрытая дверь. Потолок был очень высоким – вернее, его вообще не было до самой крыши. В ней, видимо, имелось отверстие – может быть, маленькое окошко, через которое проникал луч света. Посреди совершенно пустой башни на постаменте лежал шар. Он сверкал так, что больно было глазам.

Щурясь, мы подошли ближе. Это и не шар, поняла я. Предмет имел множество мелких граней, в них много раз отражался солнечный луч, поэтому многогранник так и сверкал.

Втроем мы стояли вокруг шара – думать о нем так было привычнее – и любовались. Наконец Руби спросил:

– Какой у нас алгоритм дальнейших действий?

– Надо взять эту штуку и драпать отсюда.

Нике, очевидно, вопрос был абсолютно понятен.

– И кто возьмет? А он не под сигнализацией?

– Для серых – нет.

– А если наполовину? – начал Руби.

Но Ника уже взяла шар.

– Не знаю. Вернее, теперь знаю. Тоже нормально, ничего не зазвенело.

– То есть ты не была уверена? – воскликнул братец.

– Ты забыл, что бывает, если долго сомневаешься? – Ника кивнула в сторону разбитого окна.

– Значит, нам его трогать нельзя? – спросила я с сожалением.

– Сейчас уже можно. Хочешь подержать?

Я протянула руки, и Ника положила в них шар. Мы с братом пытались рассмотреть, что внутри. Ведь точно таким же шаром наш комиссар – Антон, теперь я знаю, как его зовут, – как-то воссоздал озеро… и башню…

– Послушай, – я задрала голову, потом еще раз осмотрелась, – а эта башня… а наверху там что-нибудь есть?

– Ничего нет. Она пустая и бестолковая.

– А… второй такой же нет? – глупо спросила я.

Ника помедлила.

– Есть вторая. Откуда ты знаешь про нее? Это только орланам известно. Да и то не всем.

Я покачала головой. Я вспомнила! Столько всего сразу. Про урок рисования. Про мир внутри шарика. Про башню с Тимом и Эдгаром, а еще – про неведомое Правило четырех.

– Ника, пожалуйста, скажи: где вторая башня? Мы можем туда попасть?

– Я понятия не имею, как туда попадают. А зачем тебе?

– Но это здесь, поблизости? Она что, не имеет входа? Совсем?

– Это вообще не на Рока-Алада. Это остров Безымянный, я туда ни разу не летала. И отец не был. Конде Антон, конечно, был, как и серые.

Вот оно что! Безымянный остров. Кто бы мог подумать…

– Я была там один раз. Но даже не подозревала, что нахожусь на Безымянном острове. Обязательно расскажу, но потом. Это очень долго. Как мы выйдем – через дверь?

– Если мы выйдем через дверь, окажемся в поселении серых. То-то они буду счастливы…

– А я бы чего-нибудь съел, – мечтательно произнес Руби.

Я вздохнула:

– Я бы тоже.

– Ну, дорогие мои, – развела руками Ника. – Я вам в клювике не принесу.

– Ника, ты говорила, что шар для серых очень ценен. Но если мы потребуем обменять его на наших родителей, тебе не кажется, что его могут просто отобрать у нас? А что мы тогда сделаем?

– Я думаю, – предложил Руби, – шар надо где-нибудь спрятать и не говорить им место до тех пор, пока всех не отпустят.

– Думаешь, они такие благородные? – усомнилась я.

– Ну а что такого?