Мастер крушений

Только этого она и хотела. Стала пробираться к нему, ударилась боком о стол, локтем о стул. И остановилась. Как утешить короля, если только он может дать разрешение к нему приблизиться? Тибо не забыл об этом и раскрыл ей объятия. Тогда Эма сделала еще шаг, и он прижал ее к себе. От его рубашки пахло кедром и белым мылом. Тибо заплакал. О чем? Об отце? От горя, что потерял его? Или от радости, что Эма рядом? Он сжимал ее в объятиях все крепче, желая убедиться: она здесь – живая, настоящая, близкая. Нет, Тибо никак не мог быть с ней «величеством».

– Останься сегодня со мной, Эма. Пожалуйста. Ты ляжешь спать на сундуке, а я на полу.

– На полу? Король? Так не бывает. Пол для меня, я привычная.

– На полу? Королева? Так не бывает.

Эма отпрянула, будто от удара молнии, и снова ударилась о стол.

– Тибо, я…

– Если ты предпочитаешь свободу, я пойму.

– Я совсем не об этом. Ведь я… я же… я всего-навсего…

Она топнула ногой.

– Послушай, Эма, если ты не хочешь быть королевой, я откажусь от трона.

Она сделала еще шаг назад.

– Отказаться от трона мне проще, чем отказаться от тебя.

На лбу выступил холодный пот. Первый король Краеугольного Камня отказался от трона Бержерака ради любви к простой девушке, пастушке. Тибо знал эту историю из книг, знал с детства. Но теперь он ее понял и прочувствовал по-настоящему. Заставь его выбирать между короной и тайной пассажиркой «Изабеллы», он бы тоже укрылся вместе с любимой на неприступной скале среди волн северного моря. Песок тек в песочных часах, а Эма молчала. Сердце Тибо колотилось в горле, готовое выскочить.

– Молю тебя, Эма, скажи что-нибудь. Все, что хочешь, неважно.

– Я согласна.

– Согласна на что?

– Не надо отказываться ни от меня, ни от трона.

Этой ночью никто не спал на полу. Последняя звезда погасла на небе в тот миг, когда вахтенные заметили Эму, выскользнувшую из каюты Тибо в мятой рубашке, еще более растрепанную, чем обычно. Парни с усмешкой подтолкнули друг друга локтями. Лисандр, который провел всю ночь под открытым небом, не мог понять, с чего они так развеселились. А те только молча друг другу подмигивали.

18

Прошло два дня. Погода щадила молодого короля, судно шло быстро. А вот моряки от тревоги и беспокойства не могли уснуть даже в короткое время отдыха. Участились ушибы, переломы. Самое тревожное время – от полуночи до четырех часов утра. Эма, Микроб и Лукас дежурили, сменяя друг друга, готовые вынуть занозу, наложить шов или лубок. Адмирал валился с ног от усталости. Он даже есть перестал, перепроверяя расчеты штурмана, уже проверенные первым помощником. Ночью Дорек вглядывался в звезды, следил за каждым поворотом штурвала и отдавал четкие скупые команды.

Лисандра отпустила морская болезнь, и теперь ему очень хотелось стать полноценным членом корабельной команды. Но до него поначалу никому не было дела. Он так и оставался в лохмотьях, блохах, с черными ногтями, грязными ногами. Наконец Микроб обрил его наголо. Мальчишку помыли, переодели. Щепка, довольный, что появился кто-то младше него, охотно учил Лисандра всему, что знал сам. За время странствий Щепка освоил азы навигации и решил показать Лисандру, как наносить на карту угол между звездами и горизонтом. Он был поражен – паренек из Бержерака не умел считать!

– Не может быть, – не поверил он. – Все умеют считать. Может, скажешь, что и читать не умеешь?

Лисандр кивнул: он ухаживал за дедушкой, добывал им пропитание… Щепка больше ни о чем не спрашивал. Ни один мальчишка в Краеугольном Камне не просил милостыни вместо того, чтобы ходить в школу. Но лучше поздно, чем никогда: он стал писать буквы на досках палубы, потом короткие слова, потом короткие предложения. Лисандр впитывал грамоту, как земля в пустыне воду. Уже на следующий вечер Лукас застал Лисандра возле лампы-молнии с книгой, тот пытался читать «Трактат по хирургии на борту судна. Самое необходимое в неблагоприятных условиях».

Лисандр хвостиком ходил за Щепкой и старался во всем ему помогать. Интересовался буквально всем, но никогда не улыбался. Лишь округлые щеки Лисандра напоминали, что он ребенок. Остальное – кожа да кости. Всегда послушный, исполнительный, ответственный. Задания выполнял, нахмурив брови и выпятив нижнюю губу. Каким он был на самом деле? Ворчуном или мечтателем?

Трудно сказать.

Уж точно терпеливым и привычным к боли. Это выяснилось вечером, когда они вместе с Щепкой уселись чистить гору картошки. Лисандр ожидал легкой работы, но у морской жизни свои законы, и дорого расплачивается тот, кто им не повинуется.

Щепка превратил скучную обязанность в упражнение в ловкости, стараясь снять кожуру с картофелины одной длинной спиралью. И так увлекся, состязаясь с Лисандром, что кок сердито велел им пошевеливаться. Кок чувствовал: надвигается буря – и хотел приготовить ужин до того, как «Изабелла» начнет плясать, а ему придется погасить огонь между четырех кирпичей, которые служили печкой. И тут Лисандр совершил большую ошибку: снял крышку с котла и заглянул внутрь. Вода в котле кипела ключом, от гнева кок закипел тоже.

– Идиот! Идиот! – орал он на мальчишку.