Мастера детектива. Выпуск 13

— Я лишний? Ну, хорошо, хорошо. Не буду портить вашу игру. Комоды, понимаете ли! Расскажите это своей бабушке.

— Бэзил, идите сюда! — позвал чей-то голос со стороны лестницы, и Фаунтин пошел обратно, бросив через плечо:

— Придется оштрафовать вас, Эмберли, за то, что ваша дама была в маске после полуночи.

Фаунтин удалился. Контадина облегченно вздохнула.

— Почему вы это сделали? — спросила она. — Почему вы не дали ему снять с меня маску?

— Вы должны быть благодарны мне за это, — сказал Эмберли.

— Я благодарна, но почему вы сделали это? Я прекрасно знаю, что вы мне не верите.

— Ни на грош, — подтвердил мистер Эмберли. — Но я знаю, что делаю.

— Если вы думаете, что я воровка, а заодно и убийца, то почему вы не отдадите меня в руки полиции? — с горечью спросила она.

— Видите ли, — неторопливо начал мистер Эмберли, — если уж я сглупил и сразу не сообщил в полицию о том, что вы присутствовали на месте убийства, то как-то неловко делать это теперь. А кроме того, кто я, собственно, такой, чтобы ставить под сомнение ваш интерес к древностям?

Она подняла руку и сорвала маску. Ее лицо пылало, в глазах был гнев.

— Я вас ненавижу! — вскричала она. — Вы выгораживаете меня только потому, что вам интересно поиграть в детектива.

— Совершенно верно, — согласился Эмберли.

Она была готова броситься на него с кулаками.

— Пойдите и скажите Фаунтину, что я проникла сюда обманным путем без приглашения, и что я — воровка. Лучше пусть будет так. Лишь бы вы не ходили за мной повсюду и не шпионили.

— Я нисколько не сомневаюсь, что вы предпочли бы такой вариант, — ответил он. — Но что это даст, если я выдам вас Фаунтину? Вам просто-напросто укажут на дверь. Мне это ни чуточки не поможет.

Она хотела уйти, но задержалась, чтобы сказать:

— Хорошо! Но если вы думаете, что вам удастся что-либо разузнать обо мне, вы ошибаетесь.

— Хотите пари? — спросил он.

Но она уже удалилась. Мистер Эмберли усмехнулся, поднял оброненный ею платок и не спеша направился к холлу.

5

Мистер Эмберли, придя в состояние лености, которое Фелисити считала отвратительным, большую часть следующего утра провел в саду в блаженнейшей дремоте. Яркое утреннее солнце побудило всегда оптимистически настроенную Фелисити повесить гамак. Мистер Эмберли одобрил эту идею, и через час после завтрака Фелисити нашла его растянувшимся в этом гамаке. Фелисити попыталась выжить его оттуда, но это ей не удалось, и, преисполненная презрения, она отправилась играть в теннис.

Однако мистеру Эмберли не суждено было долго пребывать в покое. Вскоре после полудня из дома вышла его тетушка и, подойдя к нему, ткнула в бок зонтиком, которым она пользовалась для защиты от солнца.

Он открыл глаза, посмотрел на нее с молчаливым негодованием и снова закрыл их.

— Дорогой Фрэнк! Извини меня за беспокойство, но тебе придется встать. Надо сделать одно неприятное дело.

Не открывая глаз, Фрэнк пробормотал фразу, которую знал наизусть:

— Бриджесы не прислали рыбу, и если я не буду хорошим мальчиком и не съезжу за ней в Верхний Неттлфолд, мы останемся без ленча.

— Не угадал. Ничего подобного. По крайней мере хочется надеяться. Но этот человек докучает твоему дяде.

— Какой-такой человек? — спросил мистер Эмберли.

— Полковник Уотсон. Он у нас в гостиной, и я не знаю, пригласить его к ленчу или не стоит.

Мистер Эмберли стряхнул с себя сонливость, сел, свесив с гамака длинные ноги, и произнес:

— Я прощаю вас, тетушка. Было очень любезно с вашей стороны прийти и предупредить меня. Я, пожалуй, возьму книгу и скроюсь в сарае. И ни в коем случае не приглашайте его к ленчу.

Леди Мэттьюз улыбнулась.

— Я сочувствую тебе, мой дорогой. Очень сочувствую. Но я пришла не для того, чтобы дать тебе возможность скрыться. Он разговаривает с твоим дядей уже полчаса. Про золотой стандарт. Совершенно непонятно и очень некстати. Он приехал по делу. Якобы обсудить какие-то правовые вопросы. Но он здесь не для этого.

Ах, если бы он сразу сказал Хэмфри, что хочет видеть тебя! Мы это только сейчас поняли. Прямо он этого не сказал, но интуиция мне подсказывает. Иди, мой дорогой. Держись с ним погрубее, и он не захочет остаться на ленч.

— Хорошо, тетя. Я буду очень грубым, — согласился Эмберли и окончательно вылез из гамака.

— Очень мило с твоей стороны, Фрэнк, но, может быть, все-таки не стоит? — тут же засомневалась тетушка.

Когда Эмберли появился в гостиной, проникнув туда через высокое окно, реакция начальника полиции представляла собой замечательную смесь изумления от неожиданной встречи и дружеского приветствия.

— Хэлло, Эмберли! — сказал он, вставая и пожимая руку Фрэнку. — Так вы еще здесь! Какой приятный сюрприз! Как поживаете?

— Погряз в апатии, — ответил Фрэнк, — живу, проснувшись только наполовину, не более того.

Казалось, что такое начало разговора вполне устраивает полковника. Он засмеялся и сказал:

— Погряз в апатии! Я уверен, это не означает, что вы скучаете.

— Пока еще нет, — ответил мистер Эмберли.

Его дядя внезапно рассмеялся, пытаясь скрыть смех кашлем.