Мастера детектива. Выпуск 5

Очевидно, почетные гости были осведомлены о процедуре, потому что, когда Хакетт, повинуясь поданному ему знаку, отодвинул кресло миссис Робильотти и она поднялась, мы, кавалеры, сделали то же самое по отношению к нашим дамам, которые последовали за хозяйкой, направившейся к двери. Когда они вышли, мужчины вновь заняли свои места.

Сесиль Грантэм громко вздохнул:

— Последние два часа самые тяжелые.

— Коньяку, Хакетт, — распорядился Робильотти.

Хакетт перестал разливать кофе и посмотрел на хозяина.

— Шкафчик заперт, сэр.

— Знаю, но у вас имеется ключ.

— Нет, сэр. Он у миссис Робильотти.

Мне показалось, что это вызвало смущенное молчание, но Сесиль Грантэм рассмеялся и сказал:

— Принесите топор.

Хакетт продолжал разливать кофе.

Биверли Кент, человек с длинным лицом и большими ушами, прочистил горло.

— Небольшое воздержание только на пользу, мистер Робильотти. Мы же знали, каков будет протокол, когда принимали приглашение.

— Какой еще протокол? — запротестовал Поль Шустер. — Протокол тут ни при чем. Просто удивляюсь вам, Бив. Не бывать вам посланником, если вы не знаете, что такое протокол.

— Я никогда им и не буду, — заявил Кент. — Мне тридцать лет, вот уже восемь лет, как я закончил колледж, а кто я такой? Мальчик на побегушках в нашей миссии при Организации Объединенных Наций. Разве я дипломат? Но что такое протокол, я знаю лучше, чем молодой многообещающий адвокат какой–нибудь корпорации. Что вы–то знаете о протоколе?

— Не много, — посасывая кофе, отозвался Шустер. — Не много, но что это такое, я знаю, и вы неправильно применили это слово. Вы также ошиблись, я не являюсь молодым и многообещающим адвокатом. Адвокаты никогда ничего не обещают. Я немногого достиг, но я на год моложе вас, поэтому еще остается надежда.

— Надежда для кого? — вопросил Сесиль Грантэм. — Для вас или для корпораций, в которых вы служите?

— Что касается слова «протокол», — сказал Эдвин Лэдлоу, — то я могу примирить вас. Так как я издатель, то резюме принадлежит мне. Итак, слово «протокол» происходит от двух греческих слов — «протос», что означает первый, и «коллао» — клей. Почему именно клей? Потому что в Древней Греции «протоколлон» был первым листом с изложением манускрипта, который наклеивали на рулон папируса. В наше время протоколом называются различные документы — первичная запись чего–либо, отчет о проделанной работе или запись какого–либо соглашения. Это должно поддержать вас, Поль, но Бив тоже прав, так как протоколом называется также свод правил дипломатического этикета. Так что вы оба правы.

— Я за Поля, — заявил Сесиль Грантэм. — Запирать спиртное — значит нарушать этикет. Хуже — это просто акт тирании.

Кент обернулся ко мне.

— Что скажете вы, Гудвин? Вы детектив, может быть, поэтому вы сможете найти ответ?

— Я не вполне понимаю, чего вы добиваетесь. Если вы хотите узнать, правильно ли вы употребили слово «протокол», то лучше всего обратиться к словарю. Наверху в библиотеке есть словари. Но если вы хотите выпить коньяку, а шкафчик заперт, то лучше всего одному из вас сбегать в винный магазин. Ближайший на углу Восемьдесят второй и авеню Мэдисон. Давайте бросим жребий.

— Практичный человек, — заметил, Лэдлоу. — Человек действия.

— Заметьте, — обратился к остальным Сесиль, — Гудвин знает, где находятся словари и где ближайшая винная лавка. Детективы знают все. — Он обернулся ко мне, — Между прочим, если уж речь зашла о детективах, вы находитесь здесь по служебным делам?

Не обращая внимания на тон, которым это было произнесено, я спокойно ответил:

— Если да, то какого ответа вы ждете от меня?

— Гм… Так вы отвечаете на мой вопрос отрицательно?

— А что еще я могу ответить?

Роберт Робильотти фыркнул.

— Один ноль, Сесиль, тебе дается еще одна попытка.

Сесиль пренебрег замечанием отчима.

— Я спросил просто так, — обернулся он ко мне. — Или мне не следовало спрашивать?

— Почему же? Вы спросили — я ответил. — Я повернул голову направо, затем налево. — Приди я сюда по делам службы, я бы так и сказал, но я здесь не в связи с моей профессией. Сегодня утром мне позвонил Остин Бэйн и попросил заменить его. Так что со всеми претензиями обращайтесь к нему.

— Думаю, это никого не касается, — сказал Робильотти. — Про себя скажу, что это не мое дело.

— И не мое, — продолжал Шустер.

— Ну, хватит об этом, — воскликнул Сесиль. — Просто меня взяло любопытство, черт побери!.. Может быть, присоединимся к матерям?

Робильотти метнул в него далеко не дружелюбный взгляд: кто тут хозяин, в конце концов?

— Может быть, кто–нибудь хочет еще кофе? — спросил он и, так как желающих не оказалось, поднялся с кресла.

— Присоединимся к прекрасному полу. Всем понятно, надеюсь, что первый танец каждый из нас должен посвятить своей даме. Прошу, джентльмены.

Я поднялся и одернул брюки.

3