Мастера. Герань. Вильма

Каждая национальная литература обладает правом сказать свое слово о человечности, о гуманизме. Потребность воспользоваться этим правом проявляется главным образом тогда, когда народ оказывается втянутым в историческое событие, затрагивающее и судьбы иных народов. Это дает литературе новые параметры. Литература, черпающая из этих источников, глубоко народна, она повествует о всечеловеческом — в ней присутствует человек во всей своей полноте, в ней — его поступки, мысли и чувства. Трилогия Винцента Шикулы открывает читателю черты великого и значимого в судьбе людей, которые оказались способными заплатить за свою Родину великую плату и потому победили.

Шикула создал богатую, разнообразную и живую романическую структуру, использующую самые разнообразные формальные возможности этого динамичного жанра. Его трилогия — истинная сокровищница стилистических приемов, самых разнообразных способов воплощения жизненного опыта в художественном слове. Это произведение высокой эпической культуры, базирующейся на давних местных речевых, главным образом народных, традициях. Литература здесь — чуткая выразительница народного опыта, народных элементов, импульсов, их историко-социальной, жизненной, идейной, языковой специфики, глубоко осознанной народности, нового отношения к ней, к ее традиционной красоте. Конечно, трилогия во многом строится на принципах предшествующей прозы художника: скупые сюжетные средства, углубленное проникновение в действительность, предпочтительное внимание к человеку из народа, постоянный интерес к миру детства. Все эти особенности еще более ярко раскрываются в трилогии благодаря активной позиции рассказчика, организующей всю структуру повествования. Если «Мастера» — роман повествователя, где Шикула выступает в двух ипостасях, искусно «смешивая» функции рассказчика и свое авторское отношение к нему и к героям, то в двух последующих книгах он передает это право другому герою — деревенскому мальчику Рудко, хотя ни в одной из частей трилогии типы повествования не выдерживаются в едином ключе. Шикула — автор и повествователь — отверг немало традиционных приемов старого и нового романа, но одно осталось у него незыблемым — его повествование реалистично, оно объемлет огромный мир человеческих отношений, воплощая его в разнообразных формах: от эпических до неэпических жанров. В трилогии все подчинено типу повествования, оно во многом определяет особенности живых, полнокровных характеров и то многоголосное народное звучание (главным образом, в «Мастерах»), которое порой приглушает даже голос самого рассказчика.

Историко-философская проблематика в трилогии — это и тема и предмет раздумий, а порой и мудрствований героев; она явственна в комментарии повествователя и выражается в основном а стилизации, в духе народной (мнимо наивной) идеологии, поскольку повествователь Шикулы, так же как и его герои из народа прежде всего приверженцы этой идеологии. Шикула ясно видит историческую перспективу, он тщательно, детально выписывает малые жизненные явления, но столь же внимателен к крупным общественным категориям, он легко переходит от индивидуальных масштабов к историческим и социальным, проницает глубины жизни в поисках правды человеческих отношений. Человек у него не бессознательный исполнитель велений истории, его человек стремится стать равноправным ее партнером.