Мастера секса. Жизнь и эпоха Уильяма Мастерса и Вирджинии Джонсон – пары, которая учила Америку любить

Когда молодой практикант нашел пленку, Мастерс искренне обрадовался. Он установил проектор и стал показывать старый фильм Питерсону – так же, как показывал его много лет назад коллегам-преподавателям в медицинской школе. Он ни словом не обмолвился о том, кто эта обнаженная женщина, ублажающая себя на экране.

«Док купался в собственной славе, – вспоминал Питерсон. – Он давал комментарии, которые было очень трудно расслышать, указывая на изображение женщины своей тростью». Эта реликвия давних времен, времен дерзаний, была свидетельницей вершины его карьеры, когда Билл Мастерс и Вирджиния Джонсон только мечтали войти в историю медицины.

Когда пленка кончилась, Питерсон спросил:

– А кто в этом фильме был закадровым комментатором?

– Так это же я! – воскликнул удивленный Мастерс.

«Я не узнал его голос, потому что он сильно отличался от того, каким я его знал», – говорил Питерсон.

Мастерс старался поддержать свою любимую клинику новыми проектами, но ни один из них не дотянул до его прошлых успехов. При институте был открыт центр для лечения детей, подвергшихся сексуальному насилию. Как Мастерс знал из предыдущих исследований, многие подвергшиеся насилию дети вырастали взрослыми, имевшими сексуальные дисфункции, серьезную депрессию, болезненные флэшбэки[19] и деструктивные отношения. Люди, съезжавшиеся со всех концов США, в течение месяца получали лечение и жили в помещениях, предоставленных центром. Мастерс объединил усилия с Марком Шварцем, который стал вторым директором клиники, хотя это партнерство продлилось недолго.

Билл также пытался запустить проект «горячей линии» «Информация о сексе от Мастерса и Джонсон», чтобы пользователи могли бесплатно позвонить и поговорить с квалифицированным специалистом по любому вопросу; но и это предприятие не получило развития. К декабрю 1994 года Билл уступил пожеланиям Доди и ушел на пенсию. Он собирался закрыть клинику и уехать из Сент-Луиса, где провел почти всю свою взрослую жизнь. «В моем возрасте пора немножко понюхать розы, – сказал он, уходя. – Я буду писать и читать лекции, но больше никакой терапии, никаких исследований». Вскоре он поселился в Аризоне, наслаждаясь мягким климатом и проводя время с Доди в ее старом доме.

Хауи Мастерс занялся закрытием клиники. Он согласился стать вице-президентом института и следил, чтобы документы были в порядке, пока некоммерческий исследовательский фонд заполнял последние налоговые декларации для правительства. Хауи был хорошим и любящим сыном для обоих своих родителей. Вместе с сестрой он сильно поддерживал мать Либби после их развода с отцом. Либби познакомилась с контр-адмиралом Уильямом Ройаллом, в марте 1982 года вышла за него замуж и переехала из Сент-Луиса в Мэн, где провела остаток своей жизни, занимаясь садоводством, вышиванием и общением с друзьями.

Джини никогда не понимала отношения Билла к Хауи: у нее было ощущение, что Мастерс, несмотря на свою психотерапевтическую подготовку, не вынес никакого урока из тяжелых конфликтов с собственным отцом. «[Билл] во многом вел себя с ним низко и жестоко, – вспоминала она. – У Хауи не было никаких причин любить его. Он – человек, который готовил сладкий лимонад из кислого лимона. Он куда больше похож на свою мать».

Закрывая институт, Уильям Мастерс оставил неизученными многие аспекты человеческой сексуальности, надеясь, что клиника будет заниматься ими после его выхода на пенсию. Он пытался – безуспешно – обеспечить федеральные гранты кризисному центру для жертв изнасилования, намереваясь изучать причины и симптомы склонности к сексуальному насилию.

Нейрофизиология секса оставалась самой большой загадкой. С научной точки зрения Мастерс так и не раскрыл основополагающую тайну секса, которую подчеркнул в «Человеческой сексуальной реакции»: «на вопрос, почему мужчины и женщины реагируют именно так, а не иначе, в этом тексте ответа нет». Другие исследователи в Европе повторили и подтвердили наличие четырех важнейших фаз сексуальной реакции, которые впервые описали Мастерс и Джонсон; но сверх этого было сделано немногое. К 1990-м годам CAT-сканеры и МРТ позволили врачам заглянуть во внутреннее устройство мозга и других органов. Если бы правительство США преодолело свои моральные ограничения и обеспечило институту финансирование; если бы научное учреждение, подобное Вашингтонскому университету вновь признало его работу, чем позволило бы нанять сотрудников, полагал Мастерс, они сумели бы раскрыть намного больше тайн. Вероятно, они смогли бы дать утешение и облегчение жертвам инсульта, неврологических болезней и повреждений спинного мозга, восстанавливая некое подобие их сексуальности.