Мать или Новый Вид (Том 2)

Другими словами, переживание 1962 года -- это первое пересечение вуали или сети. Грандиозной сети, которая обуславливает все наше человеческое существование в теле. Генетическое и атавистическое и тысячелетнее покрытие, которое блокирует работу чистой маленькой клетки. Эволюционный прорыв столь же новый, как первая ментальная вибрация в куске серой материи -- которая заполнила все серостью. Это растворение серости существования. Это чистая клетка, непосредственно выражающая сознание. Другой мир в этом мире. А когда я спросил Мать, как ее опыт может в какой-то степени повлиять на всю землю, она воскликнула: Но, посмотри, раз уж это происходит в одном теле, то оно может произойти во всех телах! Я не сделана из чего-то необычного, что отличало бы меня от остальных.

Теперь давайте приступим к работе. Матери 84 года. Осталось лишь "выработать и подготовить инструмент", способный сотворить тот "другой мир" или же способный ввести настоящую клеточную моду в существующую сейчас, развить новое тело, которое еще даже не могло очень хорошо стоять на своих ногах -- таковы одиннадцать лет, оставшиеся Матери перед приходом Мистерии 1973 года, настоящей, великой Мистерии всей этой истории, которая, возможна является собственной Мистерией мира. Одиннадцать лет, в ходе которых разворачивался этот невероятный "процесс", шаг за шагом, со всеми его изменениями времени, видения, пространства и органов чувств: поистине сотворение нового тела. До 1973 года, когда нечто произошло. Нечто произошло... что? Возможно, полное слияние двух миров. Иногда кажется, что мы понимаем "математическую формулу" Шри Ауробиндо... за вычетом одного неизвестного.

Возможно, мы найдем это неизвестное в конце.

Но теперь, - заключила Мать, - есть уверенность. До результата еще очень далеко -- очень далеко -- надо пройти еще долгий путь, прежде чем внешняя корка, внешняя жизнь в ее теперешней форме, не проявит то, что происходит внутри (внутри не в "духовном" смысле: внутри тела), пока она не станет способной проявить то, что внутри... Это придет в самую последнюю очередь, поскольку приди оно раньше, мы бы забросили всю работу, мы бы были столь счастливы, что позабыли бы закончить нашу работу. Все должно быть завершено внутри, по-настоящему и полностью изменено, и тогда внешнее скажет свое слово. Шри Ауробиндо говорил то же самое: изнутри снаружу.

"Снаружи" -- это, возможно, и есть сама корка мира.

В конце это будет пустяком: одно дуновение, и все сделано. Трудно все остальное.

Возможно, мы очень близко к этому дуновению.

И вуаль будет сдернута.

Нечто совершенно новое, совершенно неожиданное, о чем они никогда не думали.

XVI. ТЕЛО ПОВСЮДУ!

Теперь лес становится очень плотным, и я должен признать, что чувствую себя немного потерянным. В течение одиннадцати лет я был свидетелем тысяч переживаний; я путешествовал в завтра с Матерью, но как можно описать целый мир, как может человек, внезапно очутившийся на планете Long Island, описать остальной мир? Все ново, от А до Я. Так что?... Где "правильное" переживание, то переживание, которое значимо? Есть Бостон и Гон-Конг, затем Аляска и... Я оказывался в большой комнате Матери наверху, с огромными окнами, открывавшимися на большое огненное дерево и кокосовые пальмы, и небо повсюду. Крошечный силуэт, белый и один-одинешенек в ее кресле. Гирлянды жасмина обвивали спинку кресла; на полу лежал большой желто-золотой шерстяной ковер, по нему ходишь, как по мху. И затем те спокойные руки, почти холодные, те глаза, которые уносили вас куда-то, куда угодно, в Истинное, где вы наконец-то могли дышать. Чувствовалось так, как если бы вы клали там свою голову и никогда уже не выходили из той сокровенной необъятности, сладкой и ясной, такой мягкой, где вы погружались глубоко, как если бы в любовь собственного сердца, любовь, о которой вы в себе и не догадывались, как если бы вы открывали в себе другое существо, как если бы долго жили в некой карикатуре самого себя, и затем, внезапно, все здесь, все изменилось, вы сбросили свое бремя и всплывали в собственном золотом веке. Вы терялись во взгляде Матери, уходили в необъятную и сладкую Страну, навсегда известную и желанную, в которой можно было бы остаться навсегда.

"Теперь давайте приступим к работе."... Мы здесь для того, чтобы работать, чтобы то перешло на эту сторону. Тогда все будет полным и законченным, каждая секунда будет наполнена всем золотым веком и всей необъятностью. Это все больше и больше просачивалось в Мать, как если бы с марта она изменила судьбу. Прежде вы всегда ощущали некую сгущенную Мощь возле нее, вы были схвачены неким лучом; теперь... было нечто иное. Да, возможно, как если бы этот луч был теперь повсюду: вы были не схвачены Матерью, а тонули в ней. Как со Шри Ауробиндо. И все же это было мощно, чрезвычайно мощно, но мощно так, как если бы это приходило одновременно со всех сторон, без какого-либо центра: некая ванна, точно так. И грандиозная ванна, которая уносилась в бесконечность. И очень мягкая. Спокойная, как и ее руки.

Великий ритм