Материнский инстинкт

Карина опешила от прямого замечания и даже немного растерялась. Приняв оскорблённый вид, она всё же продолжила спор:

– У студентов есть неоспоримый плюс – они, может, и зелёные, но зато эмоциональные и мало напоминают снулых черепах, замкнутых в собственном мире, словно в панцире!

Демьян сдержанно промолчал и перевёл взгляд на Виктора. Мужчина прекратил мять лист герани, начал перебирать скрепки, рассыпанные на подоконнике.

– Я бы хотел согласиться с вами, Карина, – не успела победоносная ухмылка расцвести на лице молодой преподавательницы, как Виктор продолжил: – но не могу. Отношения со студентами недопустимы, губительны для имиджа и с точки зрения этики непозволительны. Совершенно непозволительны.

Он взволнованно описал круг рукой и, наконец, опустил суетливую кисть в карман, но даже там пальцы не успокоились и, судя по шевелению ткани, выбивали дробь на бедре.

Психолог слегка прищурился, отмечая неестественную бледность собеседника, и неожиданно обратился к Яне:

– Яна, вы что думаете?

Она подняла глаза над краем монитора и, глядя только на Демьяна, ответила:

– Разные статусы, возраст – разве это преграда? Я склоняюсь к точке зрения Карины. – Яна прекрасно осознавала, что лжёт, но хуже всего, что это понял Демьян.

Карина радостно взвизгнула.

– Янка, я подарю тебе патент на копилку-пылесос!

Спор прервал звонок на первую пару. Преподаватели послушно потянулись к двери.

Демьян сделал шаг в сторону стола Яны и тихо заметил:

– Кошмары последнее время вас не мучают.

Яна рассеянно заправила за ухо прядь волос и, не поворачиваясь в сторону Демьяна, обронила:

– Высыпайтесь, пока есть такая возможность. Я же обещала взять вас на ночную прогулку.

Карина пристально посмотрела на Яну, но та не заметила этого внимательного взгляда. Ухмылка скривила губы девушки, она резко отвернулась и вышла из комнаты.

Когда до конца рабочего дня оставалось пятнадцать минут, Яна выключила компьютер и уставилась на настенные часы. Стрелки медленно двигались по циферблату, цепляясь и спотыкаясь, словно оттягивая момент освобождения. Дождавшись шести часов, она взяла сумку и направилась к выходу. Дверь распахнулась, заставив Яну отступить назад. К её счастью, в помещение вернулась не Софья Даниловна, а Карина.

– А ты ещё здесь? – Она преградила путь.

Яна поправила ручки сумки на плече и обошла препятствие.

– Ненадолго. Ухожу уже.

– Не понимаю, чем он тебя привлёк?

Вопрос догнал Яну у двери и ткнулся между лопаток, словно дуло пистолета.

Она повернулась и недоуменно посмотрела на Карину.

– Кто привлёк?

Карина нервно передёрнула плечами и оттянула воротник рубашки.

– Ты прекрасно поняла, о ком я говорю.

Яна не успела ответить. Воздух за её спиной зашевелился, приятно согревая теплом.

– Вы неправильно задаете вопрос: чем мы привлекаем друг друга? Так будет точнее, – Демьян вошёл в комнату и остановился в шаге от Яны. – Природа позаботилась об этом давным-давно. Наши генотипы, видимо, настолько разнятся, что потомство от нашего союза будет иметь очень высокие шансы на выживание. Мы идеально подходим друг другу с точки зрения физиологии. Непроизвольные реакции тела на запах, голос, прикосновения – яркие сигналы этой симпатии.

Яна изумлённо замерла, приоткрыв рот. Карина давно привыкла к прямоте Демьяна и не испытала такого шока. Нахмурившись, она язвительно заметила:

– Самое ужасное признание, которое я когда-либо слышала. Ты как железка бесчувственная: анализируешь, холодно рассуждаешь. Как же мне повезло, что такой робот не оказал мне честь своей любовью! – Она выбежала из комнаты, задев Яну плечом, так что та отшатнулась, и наступив на ногу Демьяну.

Подняв взгляд, Яна почувствовала себя до безобразия смущённой.

– Это было потрясающе, – честно призналась она.

Поспешно спрятав улыбку, она поспешила вслед за выбежавшей преподавательницей.

8 глава. Доказательства

Набрав полную ванну с ароматной пеной, Яна устроилась в объятиях тёплой воды и прикрыла глаза, отрешаясь от действительности. Когда вода начала остывать, Яна приподнялась и взялась руками за край ванны. Пальцы соскользнули, стопы резко взмыли вверх, а голова тут же опустилась под воду. Яна зажмурилась, хватая ртом мыльную жидкость, и открыла глаза.

– Ну я и неваляшка.

Она повернула кисти ладонями вверх, пытаясь понять, почему они так чешутся. Белая пена таяла, постепенно открывая жуткое и завораживающе зрелище. В центре каждой ладони между линиями судьбы и жизни зияли алые дыры. Когда руки полностью очистились от пены, Яна поняла, что раны шевелятся и под складками ткани виднеются зубы. Рты открывались с человеческой артикуляцией, но вместо звуков они выплевывали кровавые сгустки. Женщина судорожно хлопнула по поверхности воды и с опаской снова посмотрела на ладони: слегка сморщенная кожа, чёткие синеватые линии и никаких жутких ртов.