Сергей Евгеньевич Васильев

Матушка-река

Река времен

в своем стремленье…

Гавриил Державин

Привязанность

Говорить о поэзии Сергея Васильева – мало не покажется. Но читать надобно больше. И при этом делать некое нравственное усилие, ибо автор он несколько потаенный (как, кстати, и вся нормальная русская поэзия) и в то же время держит полуседой чуб на ветру. Вроде бы мыслей на ветру не бывает, но сквозняк в стихах необходим. И вот это горькое свободное дыхание смешивается с бродильным окаянным опытом жизни… и возникают васильевские стихи!

И совсем неважно, что он вступил в настоящий мужской возраст. Я страх как не люблю деление творчества художника на юность, возмужалость и старческую мудрость. В конце концов отроческий лермонтовский «Парус» ничуть не слабей многоцитируемого «Демона». И Сережа Васильев сегодняшний мало отличается от вчерашнего. Так же скуп на слова, так же любит библейские мотивы, обращается напрямую к читателю – то ли выдуманному, то ли реальному, так же легок в посвящениях. Правда, стал горше, звеняще горше. А это ох как много значит!

На мертвых деревах трещат трещотки,История припудривает щеки,Чтоб не кровавой, а румяной стать,

Чтоб пошептаться о своем кумире:Воюя, сладко говорить о мире,Так можно и от Бога не устать!

И все-таки, утверждаю, угрюмство не свойственно Васильеву. Поэт он не цветной, не красочный, он раздумчивый и до донника прозрачно-светлый. И все его иудейские и эллинские мотивы быстро тают в тумане души, остаются простецки щемящими, вроде:

Господи, да что же с намиДелается временами?Над тобой и надо мнойДождичек идет грибной,Будто бы напоминая,Что придет пора иная,Где печаль стоит стеной,Где не будешь ты одной…

Прекрасно понимаю, что Сергею Васильеву страсть как хочется выйти на многолюдный надмировой уровень. Отсюда в стихах иногда сквозит натужное философствование и различное умствование. Но природа берет свое! И оказывается – хоть гекзаметром, хоть триолетом – нельзя не помянуть речку Терсу – истинную поилицу и кормилицу васильевской поэзии.

Я пристрастен к нему, к его картавости, даже к его загульности. Одного поля ягоды, скажете вы. И это правда, потому что надо же на земле чтить друзей, привечать женщин и безоглядно любить природу. С ее домашним и диким зверьем. Сергей Васильев это умеет – и пронзительно, и лукаво. Вот потому и посему среди множества его поэтов-однофамильцев я выбираю и ценю после Павла Васильева нашего Сережу Васильева и прошу читателей одобрить мое мнение. Он, столько лет слагающий пусть не праздничные, но житейски нужные стихи, стоит того.

Василий МАКЕЕВ

1

«Державинская ода глубока…»

1

Державинская ода глубока,Как наша Волга-матушка-река, —Порой она мутна, порой прозрачна,И в ней, как осетры, плывут векаИ будут плыть, родимые, пока

Не сделалося всей России мрачно.

2

Я поглупел уже от этих од,От непогод, невзгод и даже отТого, кто возомнил, что он державен.Страна умрет, подохнет даже скот,Не в этот год, так в следующий год —Останется лишь Гавриил Державин.

3

И осетры воспрянут на столе,И вспыхнут розы на твоем стекле,И засияют тусклым счастьем лица,

И кончится огонь на корабле —«Фелица» ведь во свете, не во мгле,Не то что блудная императрица.

4

И день настанет, славный день такой,Когда не будем мы глядеть с тоскойНа солнце и пойдем любить любого,Когда и жизнь не будет воровской,Когда покончат с грустью колдовскойВсе – от Московии и до Тамбова.

«Речь не о том, что настали трудные времена…»