Mayday

В следующее мгновение деревянная дверца шкафа превратилась в каменную стену. Каждый последующий удар наполнял воздух сладковатым запахом крови и моим беспомощным воем, разрывая звенящую в ушах тишину…

Я проснулся со слезами на глазах. О сне отдалённо напоминает фантомная боль в руках и горле и исчезающий запах крови в воздухе.

Я хочу жить

Я хочу быть в порядке. Хочу, чтобы всё было хорошо. Почему я никак не могу проснуться в живом, светлом мире? Где не будет монстров, этого проклятого «Mayday» на каждой стене, странных гвоздик, снов…

Всё, что мне сейчас очень нужно – нормальность. В последнее время мне кажется, что я очень хочу жить. Не знаю, как это. Не знаю, жил ли я по-настоящему до этого момента, но сейчас я очень хочу.

Последний сон снился мне около четырёх завтраков назад. Хлеб я предпочитаю есть только на завтрак, поэтому идея вести отсчёт от предположительного утра показалось нам с Анжело вполне удачной.

На самом деле, я придумал это вовсе не для удобства, а просто чтобы не свихнуться окончательно. Зачем Анжело считает дни, я так и не понял.

Томас, ты и так уже форменный псих. Куда дальше-то?

Мне кажется, со дня исчезновения Шарлотты прошло не больше месяца, хотя судя по последнему сну – гораздо больше. Если Чарли заперла меня в «шкафу», когда была совсем маленькой, то прошло уже, как минимум, около десяти лет. Когда мы виделись с Шарлоттой здесь, ей было около двадцати, пусть она и выглядит как подросток.

Но почему я её видел? Если она меня так боится, то зачем сама пришла? Я ей снился, точно. Наверное, вспомнила и решила проведать. Избавиться она от меня всё равно не может. Я всегда буду рядом. Всегда.

– Ты всё ещё спишь? – бодрый голос Анжело вырвал меня из потока моих мыслей. – Эй, Томми! – он вальяжно улёгся на бок рядом со мной, опираясь на локоть. – Не игнорируй меня. – наигранно простонал мужчина. – Ты и так делаешь это уже третий день.

– Я не сплю, я думаю.

– О чём это, интересно?

– Я – монстр из шкафа. – не задумываясь, ответил я. – Чарли заперла меня здесь очень давно.

Анжело не сразу нашёл, что ответить. Его глаза бегают из стороны в сторону, будто пытаются найти подходящие для ответа слова. Могут ли они быть написаны на стенах так же, как проклятое «Mayday»?

Надеюсь, нет. Для меня это будет уже слишком.

Я нервно рассмеялся, хватаясь за живот.

– Похоже, я действительно её подсознание и суперсила! – хохотал я. – Кто бы, mo chreach, мог подумать?

– Я. – неловко ответил Анжело, ловя мой взгляд. – Я говорил тебе. Да и ты тоже пару раз.

Весь мой смех куда-то улетучился. Я приподнялся на локтях и задумался, а спустя несколько секунд продолжил наш разговор:

– Кто в здравом уме и трезвой памяти в это поверит? – спросил я. – Вот ты бы поверил? Так сразу поверил бы?

– Город накрыл каменный купол, вместо горожан появились какие-то монстры, ты видишь свою подружку с моей копией через зеркало… – Анжело резко остановился. – Я бы уже на твоём месте во что угодно верил. Даже в инопланетян.

– В инопланетян поверить легче. – я упал на подушку. – Намного легче.

– Потому что ты их никогда не видел? – усмехнулся он. – Тогда это не имеет ничего общего с тем, чтобы по-настоящему верить.

В словах Анжело есть доля истины. Я бы сказал, она просто огромна, чтобы называться обыкновенной долей.

Я задумался и молчаливо гляжу на друга. Он тоже не сводит с меня глаз. Спустя какое-то время Анжело лёг рядом со мной так, чтобы наши головы немного соприкасались где-то в области висков. Он взял мою руку в свою.

Его пальцы холодные, просто ледяные, а от ладоней исходит приятное тепло. Я сжал его руку, чтобы согреться. Меня вовсе не мучает холод, нет. Это образно. Просто, держа его руку, я чувствую, что не один. Иногда мало просто знать это, нужно чувствовать.

– Не бойся, Томас. – негромко произнёс Анжело, глядя на меня с добротой и чем-то вроде умиления. – Я с тобой. Вместе мы из любого шкафа выберемся.

– Обещаешь? – едва слышно спросил я.

– Обещаю.

Тем же днём мы вышли из дома только с одной целью: найти уязвимое место в жутком куполе. Должно же быть такое! Если не трещина или разлом, то хотя бы слабая точка, которую можно расширить до полноценного выхода.

Понятия не имею, сколько часов прошло, но мне снова захотелось хлеба. Следовательно, я могу утверждать, что мы за всю ночь обошли какую-то несчастную половину тёмного города.

Аллеи перестраивались прямо под нашими ногами, а фонари тут же выстраивались по обе стороны, но это так и не помогло нам найти нужную брешь.

К сожалению, даже молоток, который я неожиданно обнаружил у себя дома и прихватил с собой на всякий случай, так и не пригодился. Можно долбиться в купол сколько душе угодно, но на нём не появляется ни малейшей царапинки. И песчинки не отвалится!

– Анжело! – крикнул я и обернулся. – Здесь ничего!

– У меня тоже ничего! – ответил он. – Всё чёрное.