Мазергала

Полоса Дождя, словно гигантский дорожный каток, пересекла реку Баснаму поперёк, растопив под собою снежный покров, и в том месте, где почти оголенный лёд заканчивался невысоким обрывом нетронутого Полосой снега, Георгий остановился, пытаясь осмыслить, как такое хаотическое скопление неуправляемых сил природы могло иметь такие идеально-ровные границы. Это явление было выше его понимания и не укладывалось в рамки его представлений о мире, как, впрочем, и не укладывалась туда сама Мазергала…

Нира оглянулась, и, заметив, что её спутник в задумчивости стоит, неизвестно по какой причине всматриваясь в окрестности, приказала собакам остановиться и громко окликнула Георгия по имени.

Тот, опомнившись, поспешил к своей попутчице.

— Что ты там увидел, Жора? — спросила девушка, как только Георгий поравнялся с нею.

— Я всё удивляюсь, — ответил тот, — каким образом обыкновенный шторм на суше может двигаться такой ровной стеной? Смотри, Нира, здесь снега уже почти по пояс, а там, — показал он рукою назад, — его будто счистили со льда большой лопатой!

— Ну-у… — протянула Нира с улыбкой. — Ишь, чего ты захотел! Все Маги Мазергалы — Чёрные и Белые всю жизнь бьются над этой загадкой и не могут найти ответа, а ты хочешь сразу это понять! Не забивай себе голову тем, что тебе не дано знать!

— Золотые слова… — пробормотал Георгий, соглашаясь.

Нира приказала собакам идти вперёд и, бросив на Георгия несколько насмешливый взгляд, повернулась к нему спиной и последовала за санями. Георгий, в сердце которого жили сейчас два чувства — любопытство и удивление, счёл благоразумным более не заставлять девушку останавливаться по пустякам.

Вскоре, однако, людям пришлось обогнать упряжку и идти впереди собак, так как снег стал таким рыхлым, что псы увязали в нём по грудь и с большим трудом, всё медленнее и медленнее, тащили сани. Георгий и Нира теперь прокладывали собакам путь. Люди, насколько возможно, утаптывали снег, а псы, приоткрыв клыкастые пасти, шумно дышали им в спину, выталкивая из горячих лёгких маленькие облачка тёплого пара.

Стемнело. Свернув к берегу, путники расположились на маленькой поляне, между тремя соснами. Георгий разжёг костёр, а Нира, освободив собак от постромок, занялась приготовлением пищи.

Прислушиваясь к далёкому вою лесных волков, на который псы Лукана нисколько не реагировали, Георгий думал:

«Без Лукана всё же скучно. Криволицый был замечательным человеком. Почему все так несправедливо устроено в этом мире? Какой-нибудь злодей живёт и здравствует до глубокой старости, а добрые, отзывчивые люди часто покидают этот мир, не успев довести до конца какое-нибудь хорошее дело…».

— Что-то ты какой-то вялый, — прервала его размышления Нира. — Ты не заболел, Жора? Как твоё колено?

— Нет, нет, я здоров, — отозвался Георгий, вздохнув. — И колено совсем не болит. Так…, какая-то хандра…

Нира молча встала, подошла к саням, и, немного покопавшись в поклаже, извлекла из-под шкур большую фляжку. Затем она вернулась к костру и протянула пузатый сосуд Георгию.

— Это — «весёлка» Лукана. Полная фляжка. Сделай пару глотков и печаль уйдёт.

— Спасибо, — Георгий вынул пробку и, булькая, отхлебнул прямо из фляжки обжигающую горло жидкость. Ухнув от знакомого ощущения внезапно «вспыхнувшего» в гортани «пламени», Георгий, набрав в ладонь холодного снега, отправил его в рот для того, чтобы заглушить этот эфемерный «пожар».

Тряхнув головой, он отдал фляжку Нире, которая, не притронувшись к её содержимому, встала и положила её обратно под шкуры, плотно обтягивающие поклажу на санях.

Георгий с аппетитом поел варёного мяса, выпил кружку горячего чая и улёгся на заранее расстеленное одеяло перед потрескивающим костром. Нира же, напротив, не спешила ложиться спать. Она долго ещё сидела на корточках, зажав кружку с чаем в ладонях, и задумчиво смотрела на огонь…

Георгий, закрывая глаза, подумал о том, что девушка, наверное, сейчас находится где-то далеко-далеко в своих мыслях и воспоминаниях, там, где остались близкие ей, добрые хорошие отзывчивые люди…

Чуть только забрезжил рассвет, а девушка уже будила своего спутника.

— Вставай, Жора, пора идти дальше, — она улыбнулась краешком рта. — Или ты собрался дрыхнуть до обеда?

Георгий зевнул, откинул шкуры, встал, вытянув руки вверх, и потянулся, сбрасывая с себя остатки сна.

Позавтракав, они уложили вещи, забросали костёр снегом и тронулись в путь.

Погода благоприятствовала путешественникам. Сегодняшний день, как и вчерашний, выдался на редкость тихим и безветренным. На чистом, голубом небе не было ни одного облака, солнце светило ярко и как-то по-праздничному, и от этого на душе у Георгия стало особенно тепло, и он на минуту забыл о трудностях и опасностях, которые ему пришлось пережить, и почувствовал себя очень сильным и уверенным человеком, которому «любое море по колено, любые горы по плечу».

Он и Нира снова встали впереди собак и шли медленно, стараясь как можно плотнее утрамбовать снег для того, чтобы их четвероногим друзьям и защитникам было легче тащить тяжёлую поклажу.