Мажор

- Мадлен, а, Мадлен! - заорал я, едва дверь нашей технички закрылась за заказчиками, притащившими на буксире сразу два одинаковых Лендхорса.

- Чего тебе, Кабанчик? - Мадлен - штатный техник "Валькирий" - меня неформально усыновила, поэтому обращалась от "Кабаненка" до "Свиненыша" в разных ситуациях. Поскольку с ней я проводил большую часть дня, сначала сопротивлялся, а потом привык.

- Хочешь тысячу заработать?

- Что надо сделать? - она оторвалась от собственного занятия и подошла к пригнанным машинам, вытирая ветошью руки.

- Выточи четыре "эха" из образца номер семь, замени на этих драндулетах.

- Думаешь дело в них?

- Я не думаю, я знаю. Слышишь? - я запустил двигатель, который сначала как положено несколько раз прокрутился, а потом с характерным воем заглох, после чего пересел за руль второй "земляной лошадки", которых за проходимость и неприхотливость, вообще-то стоило бы назвать мулами, и повторил процедуру. - Даже думать не надо, опять местные умельцы "эхо" из не того сплава поставили.

- Я-то сделаю, а сам чего?

- Лень.

- Ну-ну.

Опытным путем выяснено, что даже тяга к рунам имеет пределы. Просидев безвылазно в техничке больше полугода, я осознал: всё! Не могу больше! Любимое занятие превратилось в рутину, и если поначалу все было в диковинку, то теперь почти любая поломка предсказывалась мною еще на подходе к привезенной технике. Во французских машинах чаще всего отказывало истертое песком зажигание, в немецких не выдерживал забитый пылью кондиционер, русские машины в девяти из десяти случаев требовали ремонта, вызванного производственным браком на особо тонких участках. Обычно это были не до конца заполированные заусеницы или каверны в металле, которые заводская приемка не должна была пропустить, но есть подозрения, что кто-то хорошо на этом наживался. Отказы других производителей тоже не блистали разнообразием.

А слободкинским технарям зачастую не хватало образования. Тогда бы они не пытались заменить деталь, сделанную на заводе, на ее точную копию, отлитую или выточенную здесь. Им было невдомек, что дело даже не в точности повтора, а в самом материале. Пример навскидку: золото одной и той же пробы, но произведенное в России, в Китае и в Германии, по магической проводимости могло отличаться на порядки. И указать на имеющуюся разницу мог только маг-тестер, или соответствующий прибор, но найти таковой было чуть ли не труднее, чем упомянутого специалиста. Для одаренного на самом деле ничего сложного - резерв чуть выше десяти единиц, трехмесячные курсы - и ты уже тестер с лицензией, но больших денег этой профессией не заработаешь, а получали корочки обычно инвалиды-надомники. Скучная монотонная работа: приносят тебе ворох деталей, а ты сиди и тестируй, записывая результаты в сопроводительные бумаги. Меня отец, несмотря на то, что у нас были дома нужные приборы, на курсы в тринадцать лет загнал, и, как я ни сопротивлялся, но под конвоем Вершинина, вынужден был прослушать их полностью - это было еще до заключения нашего с отцом соглашения. Не так уж и неинтересно, кстати, оказалось, а вот сейчас пригодилось.

Но изо дня в день горбатиться над одинаковыми схемами со временем надоело, хоть это и обеспечивало стабильный кусок хлеба. К счастью, Мадлен, которая по паспорту Елена Ивановна, но здесь царила наемничья этика, так что женщину как минимум в три раза меня старше приходилось называть на ты и просто Мадлен, так вот, Мадлен не посчитала зазорным научиться у мальчишки некоторым приемам и вскоре почти полностью перехватила у меня поток скучных заказов, лишь изредка обращаясь за консультацией.

Я же сосредоточился на ремонте и перенастройке трофеев. Чего только мне не несли! И два комплекта колец, вроде наших с Санни, и родовое оружие, и даже однажды куртку, покрытую двумя слоями ажурного металла. С курткой, помню, провозился три дня, прежде чем разобрался, что сложносоставленная схема едва ли перекрывает по уровню защиты затраченный на нее материал - как от простой кольчуги от нее реально больше пользы было. Приволокший ее заказчик - молоденький араб - чуть ли не расплакался, когда я ему честно все объяснил через переводчика. Он-то мечтал, что настроив ее на себя, неубиваемым станет, а тут такой облом!