Мажор. Возврата быть не может

– Геращенко очнулся, – поймав взгляд Вики, одними губами произнес Игорь и показал в сторону палаты: – У нас пять минут.

Выглядел он плохо. Крепкий зрелый мужчина сейчас лежал бледный, с запавшими щеками и темными кругами вокруг глаз. На Соколовского он не смотрел.

– У вас есть семья, молодой человек? – вдруг спросил Геращенко.

– Уже нет.

Геращенко посмотрел на Игоря, но комментировать не стал. Он снова отвел взгляд, еще немного полежал молча, потом снова заговорил:

– Я должен был спасти Олю. Детей…

– Федор Анатольевич, мотивы я понимаю. И предлагаю вам честный обмен. Если скажете правду, я вам помогу.

– Какую правду? – снова посмотрел на полицейского Геращенко.

– Я намекну. Несчастный случай с Прониным произошел позавчера. А вот жизнь вы застраховали две недели назад.

– И?

– Обмен. – Соколовский подвинул стул ближе к изголовью кровати Геращенко. – Ключевое слово – «честный».

– Ладно, – решился мужчина. – Я собирался сам его убить. Но не смог. Вместо этого снова стал просить, умолять, унижаться, он разозлился, потом…

– Да-да, что потом – мы в курсе. На стройке стояла камера.

Геращенко так резко повернул к нему голову, что Соколовский стал опасаться за его шейные позвонки.

– Светит вам, Федор Федорович, статья 244-я УК РФ. Надругательство над телами умерших. В вашем случае, думаю, обойдутся штрафом.

Игорь встал, и в этот момент в палату буквально ворвались дети, а следом вошла и Ольга. Соколовский посмотрел на семью и тихо вышел из палаты.

У Жукова было очень неприятное лицо. Полный, с вывернутыми влажными губами, он выглядел каким-то неопрятным, хотя на нем был дорогой костюм и свежая белая рубашка.

– Добрый вечер. Садитесь, – предложил он, показав рукой на кресло напротив его стола. – Вы, насколько я понял, сын Соколовского? Владимира Яковлевича?

– Да. Совершенно верно, – кивнул Игорь.

– Ясно. И что вы хотели?

– Хочу вас попросить о личном одолжении, – спокойно заговорил Соколовский, – сделать отсрочку по выплате кредита для некоего Геращенко. У него семейные обстоятельства.

– Геращенко, Геращенко… – наморщил лоб Жуков. – Помню. Приходил ко мне такой, было дело. Ничего сделать не могу – долг продан коллекторам.

– Перестаньте, – махнул Соколовский рукой. – Коллекторскому агентству «Гиацинт», которое вам же и принадлежит.

– Я не понимаю, о чем вообще речь, – после довольно длинной паузы сказал Жуков.

– Я даю вам шанс поступить по совести, – вглядываясь в лицо управляющего, сказал Игорь.

– У себя в банке, – самодовольно заявил Жуков, – я сам буду решать, как поступать. А ты – пошел вон.

– Хорошо. – Соколовский поднялся на ноги. – Только вы забыли, что это не ваш банк. А вашего тестя.

– Чего? – скривил рот Жуков.

– Он только что получил от меня одно видео. И я думаю, вы больше тут не работаете.

Жуков застыл, не зная, что сказать и как отреагировать. А Соколовский повернул свой телефон экраном к нему. Хорошо стал слышен голос Лизы:

– Малыш, поиграем?

Было интересно смотреть, как полные плечи Жукова стали медленно опускаться. Самодовольный и наглый человек вдруг сник.

Ольга Геращенко сидела в больничной палате возле мужа и осторожно, с ложечки, поила его отваром. Вошедшая медсестра улыбнулась больному, потом наклонилась к его жене и протянула конверт:

– Вам просили передать.

Ольга, не понимая, от кого это может быть, осторожно повернула конверт и увидела, что на нем размашисто и крупно написано: «Приз за честность». Она открыла конверт и увидела, что в нем деньги…

– Федя! Что же это?

Катя открыла дверь и улыбнулась.

– Привет, – сказал Игорь, продолжая торчать на пороге.

– Неожиданно.

– Неожиданность – мой метод, – заверил Игорь и кивком указал на квартиру: – Я зайду?

– Я уже собралась спать, – снова улыбнулась Катя.

– Отказ принят. Сладких снов, – сказал Игорь и сделал шаг в квартиру. Он притянул девушку к себе и поцеловал в мягкие теплые губы. – До завтра?

– Да, – прошептала Катя.

Не выпуская девушку из объятий и мягко касаясь губами ее губ, Игорь перемещался все дальше и дальше в комнату. В сторону постели. Но тут в его кармане зазвонил телефон. Отпустив Катю, он посмотрел на экран, едва удержавшись, чтобы не нахмуриться.

– Черт.

– Что? – с интересом спросила Катя.

– Земле нужно еще немного добра, – ответил Игорь и, поцеловав девушку, направился к двери.

– Псих, – с улыбкой констатировала Катя.

Уже подходя к своей машине, Соколовский снова набрал Яну:

– Я уже начал волноваться – вдруг с тобой что-то случилось?

– Это я начала волноваться! Ты не отвечаешь.

– Все в силе. Встретимся на стоянке около гостиницы, – предложил Игорь. – Там нас никто не увидит.

– А по моему вопросу?

– Деньги у меня с собой.

– Я буду через десять минут.

Улыбнувшись, Игорь отключился и завел машину. Ехать от дома Кати до гостиницы по ночному городу было не так уж и долго. И он очень удивился, когда телефон зазвонил снова. Или Яна что-то не поняла, или Катя расшалилась… Может, Вика? Но на экране высветилось «неизвестный номер».

– Алло?

– Здравствуй, Игорек. Как жизнь? – раздался в трубке знакомый голос, от которого внутри все сжалось и болью, и ненавистью одновременно.

– Стас?!