Мажор. Возврата быть не может

Не опуская телефона, Вика подошла к окну. Она увидела, как во двор ее дома заехала большая черная машина Соколовского. И тут же с противоположного конца двора тронулся большой внедорожник. И он ехал навстречу Игорю, его машине.

– Игорь! – закричала Вика, сама не понимая, чего испугалась. – Игорь!

В трубке была тишина. Вторая машина, разогнавшись, вдруг притормозила и встала прямо возле машины Соколовского. Опустилось стекло, и из чужого внедорожника показались две руки с зажатыми в них маленькими автоматами «узи». Две очереди били прямо в окно со стороны водителя. Стекло машины Соколовского разлетелось от пуль, а Стас все стрелял, разряжая оба магазина. Тело человека, сидевшего за рулем, обмякло, окровавленное лицо опустилось на руль.

Даже на улице было слышно, как наверху в квартире у окна страшно закричала Вика…

Глава 12

Это было как сон, заставивший проснуться в холодном поту. И когда Соколовский услышал выстрелы, то мгновенно протрезвел, и перед его глазами пронеслось все, что случилось совсем недавно. И то, как они, выйдя с Даней из бара, поговорили с ним о машинах, и как он подарил Дане на свадьбу свой большой новый «Гелендваген», бросив ему ключи. И как он забрал у Дани ключи от его «корыта». И потом они неслись рядом по пустынным ночным улицам, врубив на всю громкость музыку, с воплями и восторженным смехом.

А потом Даня нажал на газ и ушел вперед. И Соколовский на старой машине не смог его сразу догнать. И во двор дома он въехал только тогда, когда Даня уже притормозил у подъезда на «Гелендвагене». Игорь сразу увидел, как с дальней части двора тронулся большой черный внедорожник. Как, набирая скорость, он вдруг притормозил возле «Гелендвагена», как в кабине внедорожника опустилось стекло и появилось лицо Стаса.

Самое страшное было то, что ничего сделать уже не успеешь. Соколовский закричал, вдавил в пол педаль газа и понесся на внедорожник Стаса. А оттуда уже показались руки с зажатыми в них автоматами «узи». И тишину двора разорвали автоматные очереди. И полетели осколки автомобильного стекла.

Стас увидел несущуюся на него машину и стал стрелять в водителя. Игорь упал боком на сиденье, чтобы не попасть под пули, и не отпускал педаль газа, ожидая удара. Но удара так и не получилось. Стас успел вывернуть руль, избежав столкновения, и пронесся к выезду со двора, пока Соколовский, лежа на сиденье, его не видел. Старенькая машина влетела в детскую площадку. Соколовский выскочил и побежал к «Гелендвагену».

Он вытаскивал окровавленное тело из машины, бормоча себе поднос:

– Сейчас, Даня, сейчас, погоди…

Телефон выскользнул из окровавленных рук Соколовского, снег вокруг тела Дани стал пропитываться кровью. И только теперь Игорь понял, что Даня лежит с открытыми глазами и смотрит в небо. И на его лицо тихо падает снег. Даня был мертв.

Рядом на снег упала на колени Вика. Она схватила руками безжизненную руку, пытаясь согреть ее своими губами:

– Даня! Данечка!

Игорь смотрел на лицо Дани, потом протянул руку и закрыл ему глаза. И тут Вику прорвало. Из ее глаз хлынули слезы.

Сержант обтянул яркой лентой часть двора, где произошло убийство. Потом он тщетно пытался оттеснить жильцов дома от ограждения. Вика боком сидела в машине «Скорой помощи» и невидящими глазами смотрела в снег за открытой дверью машины. Врач делала ей уже второй укол, чтобы привести женщину в чувство. Аня накинула на плечи Вики куртку и постоянно поправляла ее, чтобы та не сползла. Потом приехали Жека и Пряников. Соколовский все еще стоял, втянув голову в плечи, пытаясь согреть уши, потому что руки у него все еще были в крови. Тело Дани, накрытое белой простыней, лежало возле машины, и там работал эксперт.

– Кто? – хрипло спросил Жека и сглотнул сухим ртом.

– Стас, – ответил Соколовский, чувствуя, что губы его не слушаются. – Он думал, что в машине я.

– Игорь. Не надо. – Андрей Васильевич положил Соколовскому руку на плечо.

– Если бы мы не поменялись машинами… Или если бы мы поймали его раньше!

– Не надо думать про то, чего мы не сделали, – резко сказал, почти приказал Пряников. – Думай про то, что должны теперь сделать.

Соколовский промолчал, глядя на Илью, который шел к ним в перчатках, испачканных кровью, попутно сказав медикам, что тело можно увозить.

– Скорее всего, моментально, – сказал Илья, глядя то на Соколовского, то на Пряникова. – Там как минимум три не совместимых с жизнью… И пятнадцать разной степени тяжести.

Когда тело Дани положили на носилки и приготовились забирать, Вика вдруг выскочила из машины «Скорой помощи», подбежала к носилкам и медленно отогнула простыню, глядя на лицо убитого. Потом она взяла себя в руки и опустила простыню, кивнув, что можно уносить.

– Мы должны его найти. – Соколовский присел и начал снегом оттирать руки от крови.

– Операцию «Перехват» уже объявили.

– Он все время ускользает, он прячется где-то, а где – мы никак не можем догадаться…

– Вечно прятаться он не сможет, – сказал Пряников. – Высунется – и накроем.