Меч демона

— Приятно видеть тебя, Мег… Чего это ты так свирепо смотришь?

— Я? Свирепо? Вовсе нет!

Еще как да!

Ее платье было гораздо проще того, неописуемого, в котором он видел ее в прошлый раз, — простая зеленая шерсть в складку, без рукавов. Волосы она опять заплела в косы — она снова превратилась в деревенскую девушку, но — о, как она была хороша!

Он задыхался, здоровый битюг! Язык у него словно отсох.

— Я беспокоился о тебе.

— О? Ну, ты ведь знал, где я, разве нет?

— Да, но… Ну, мне приходится оставаться в казарме.

— Тут тысяча слуг. Мог бы написать мне записку, если хотел поговорить со мной.

— До этого я не додумался.

— О чем ты беспокоился?

Он был так рад видеть ее — чего же она так сердито смотрит на него?

— Просто не знал, все ли у тебя в порядке.

— В порядке? — Мег визгливо засмеялась. — В порядке? Когда я живу в замке, как настоящая леди? Что у меня может быть не так? Единственное, что не так, — это то, что в один прекрасный день мне придется снова проснуться дочкой коптильщика и вернуться к обдиранию туш.

— Наслаждайся пока можешь! — Как он, например. — Что Рори, ведет себя порядочно?

— Ах, вот что? Лорд Грегор — образцовый джентльмен.

Именно этого он и боялся. Она отвернулась, но он заметил, как порозовела ее щека.

— Что не так? Я хочу сказать, если тебя что-то беспокоит, я… — Что я? Он здесь такой же пленник, как она. Он не смог бы сделать ничего.

— Тоби! — прошептала она, сделавшись вдруг так непохожей на знакомую Мег Коптильщицу. — Он говорит, он любит меня!

— Надеюсь, ты ему не веришь?

— Ни один мужчина еще не говорил мне этого!

Ох, проклятие! Он облокотился на стол и уронил голову на руки так, чтобы смотреть не на нее, а в стол.

— Мег, — прошептал он, обращаясь к своим бицепсам, — Мег, дорогая! Я могу заработать кучу денег в Англии. Я сберегу их все. Через несколько лет

— прежде, чем мне вышибут все мозги, — я вернусь в Шотландию, арендую несколько акров земли, куплю лошадь и плуг. Потом найду себе девушку, и женюсь на ней, и сделаю ее счастливой, очень счастливой. У меня никогда не было семьи. Я хочу любить: жену, детей. Я буду лучшим мужем и отцом, какие только бывают. Я сильный. Я могу работать за троих, я не пропаду. И я не буду ничьим человеком, только своей жены, и буду всегда верен ей. Но сегодня я не могу просить ни одну девушку поверить в эту мечту.

— Сколько лет? Пять?

Он поднял взгляд. Почему ее глаза так сияют? Неужели она хочет, чтобы он говорил о любви? Он ведь не знает даже, что такое дружба, не говоря уж о любви.

— Не меньше, — ответил он. — Возможно, десять. Прости — я не мастер изящно говорить.

— Что ты хочешь этим сказать, Тоби Стрейнджерсон?

— Я хочу сказать, что он мошенник со змеиным языком. Он вырос при дворе, а ты ведь знаешь, какие там у них нравы! Ты сама говорила мне, что он двуличный. Он тебя запутает. Он попробует… Я хочу сказать, он уговорит тебя… Ты ведь не все про него знаешь!

Она тряхнула головой, отчего косы ее взметнулись, словно кнуты.

— Нет, знаю! Я знаю, что он джентльмен, — это больше, чем я знаю о тебе. Он обходителен, образован…

— О, правда? — перебил он ее. — А я просто здоровый увалень, который оказывается очень кстати, если тебя надо спасать от мужчин, которые слишком горячатся оттого, что ты дразнишь их, но который не богат и не умеет вести сладкие речи и одевать тебя в богатые платья?

Мег молча смотрела на него.

— Мне не надо было говорить этого, — пробормотал он.

Она встала.

— Нет, не надо было.

— Но ты же знаешь, чем это все кончится, Мег! Он получит от тебя все, что хочет, а потом выбросит тебя, потому что ты недостаточно хороша для него. Это все, чего он хочет, — только… ну, ты сама знаешь что.

— О! Ты просто грубый мужлан, Тоби Стрейнджерсон. Безмозглый мужлан! — Она почти кричала.

— Не приноси в глен новых ублюдков, Мег!

— Что? Как ты смеешь говорить мне такие вещи?

— Я не хотел…

— Нет, хотел! Ты назвал меня падшей женщиной!

— Нет, не называл! — Он тоже кричал во всю мочь. Его, наверное, слышно аж в Филлане. — Любая женщина может стать падшей, если… то есть только может… ну, если мужчина кружит ей голову своими словами и уговаривает… О демоны! Я обещал твоему отцу, что пригляжу за тобой!

— И поэтому упражняешься в стрельбе из мушкетов, да? И целыми днями рубишься на мечах? От тебя разит конюшней!

— Ты плачешь!

— Нет, не плачу! — Она резко повернулась и вышла.

Со всех сторон на него смотрели, ухмыляясь.

Он принялся за еду, не замечая, что ест.

Он нашел Хэмиша, сидевшего в одиночестве в углу, — тот ел и читал одновременно. Он присел к нему на скамью.

— Я хочу написать письмо!

Хэмиш удивленно посмотрел на него:

— Я не ослышался?..

— Можешь достать мне лист бумаги и перо?

— Украсть бумагу? — с сомнением в голосе произнес Хэмиш. — Бумага денежек стоит!

— И воск. И еще чернила.

Хэмиш послушно отправился в библиотеку и вернулся с листом бумаги и письменными принадлежностями. Тоби отказался от очередного урока фехтования и потратил всю вторую половину дня, сражаясь с бумагой и пером. Под конец он получил пять клякс, шесть подчищенных мест и три предложения:

«Мне жаль что я вел себя как мужлан.