Меч из красного льда

Взгляд незнакомца снова остановился на Гуле. Он медленно ухватил капюшон за середину и стянул его назад. Его выдубленное непогодой морщинистое лицо рассказывало о целой жизни, проведенной на свежем воздухе. Гуль ни на миг не совершил ошибки, полагая незнакомца фермером или овцеводом. Нет. Манера мужчины стоять и смотреть - с той специфической уверенностью, которой обладали люди с боевыми навыками, - сказала Гулю, что это, должно быть, искатель приключений, наемник, или барон.

Его появление привлекло внимание всех клиентов "Погонщика Джека". Оглядев все вокруг, увидев Лотти с разинутым ртом около пивных бочонков, Бурдала Раффа, сидящего в углу, с лапищей на рукояти меча, и двух ребят Манди, меняющих места на те, что поближе к двери, Гулю неожиданно захотелось немного спокойствия. Его делом было подавать еду и пиво, а не перехватывать опасных незнакомцев. Проблема была в том, что люди возлагали на него ответственность за все. Какое бы несчастье в таверне ни произошло, - начнется ли у болезненного клиента внезапная рвота, пьяные подерутся из-за хорошенькой девушки, или молния ударит в печь - считалось, заботиться об этом должен Гуль Молер.

Так что он сделал так. Лидди сказал

наполнить всем кружки желтым пшеничным-- за счет заведения.

Кливу Виту:

- Я вижу, струны сегодня с тобой. А как насчет мелодии? Я думаю, плохое получится Бдение Первой Травы, если на нем не будет песни. - Затем, не дожидаясь ответа, Гуль пошел встречать незнакомца.

- Такой холодной ночью, как эта, человеку нужно две вещи: жаркая печь и вкусное пиво. Почту за честь, если ты разделишь со мной и то и другое. - Гуль говорил спокойно, и хотя не смог заставить себя прикоснуться к незнакомцу, но приложил все силы, чтобы проводить человека в дальнюю часть помещения, где было сумрачно и тихо.

Незнакомец позволил себя увести. От его плаща шел пар, распространяя острый запах дикого животного.

Краем глаза Гуль заметил, что бесплатное пиво попало в точку: Джон Манди смеялся с Лидди Лот, протягивая кружку за добавкой. А Клив Вит хоть и не затянул песню, но Гуль расслышал, как он защипал струны, настраивая свой инструмент.

- Садись, - сказал Гуль незнакомцу, указывая на стул и столы в углу. - Я мигом схожу за старкой.

Как только Гуль скользнул за небольшую деревянную стойку, Бурдал Рафф подошел поговорить с ним.

- Ты знаешь, кто это? - спросил великан овцевод, качнув головой в сторону незнакомца.

Гуль встал на ящик, чтобы дотянуться до своей лучшей старки, убранной подальше, на верхнюю полку.

- Нет. Никогда в жизни его видел.

- Я видел.

Это заставило Гуля обернуться.

- Где?

Бурдал-медведь поднял свои внушительные брови.

- Здесь, в Трех Деревнях. Видел, как он говорил с каким-то вооруженным человеком на Весенней Ярмарке.

- Знаешь о нем что-нибудь?

- Ты имеешь в виду что-то кроме того, что он явно еще опаснее, чем наполовину ободранный хорек?

Не будучи уверенным, что это было в самом деле вопросом, Гуль зажал бутыль со старкой под мышкой и сказал:

- Я не могу заставлять его ждать.

Бурдал с этим спорить не стал.

- Я буду за тобой присматривать.

Странное дело, Гуль, когда шел в дальний угол таверны, от этого обещания увереннее себя ничуть не почувствовал. Незнакомец снял плащ - насчет оружия трактирщик не ошибся. Вокруг бедер на свободном широком поясе, поодаль один от другого, висели три ножа, а на расстоянии вытянутой руки к стене был прислонен обнаженный пятифутовый меч.

Незнакомец смотрел, как Гуль оценивает меч.

- Вам незачем меня бояться, - тихо сказал он.

Гуль не смог подобрать ответ. Голос незнакомца был глубоким и усталым, и в нем звучали хорошо знакомые интонации. Медведь прав - этот человек был из здешних мест. Отложив две деревянные стопки, Гуль сказал:

- Меня зовут Гуиллерн Молер, я владелец этой таверны. Чем я сейчас могу тебе помочь?

Пока Гуль говорил, лицо незнакомца оставалось неподвижным, и Гуль понял, что не сообщил тому ничего нового. Наступило молчание. Гуль начал разливать старку. Печь позади него продолжала испускать черный дым, слегка отдававший сыростью. Лидди следовало подбросить в нее дров.

Во время Бдения Первой Травы принято посыпать зернами ржи первое блюдо, которое ты съешь, и вечером выпивать. Некогда Падрик Обращенный в конце зимы провел, сидя на ржаном поле, тридцать дней, ожидая появления первых ростков зелени, которые пробились бы сквозь оттаявшую землю. Каждое утро, когда он вставал, чтобы не найти ничего, кроме голой земли, он отрекался от Бога. Наконец, на тридцатый день, на закате, появились крошечные светло-зеленые точки. В этот день Падрик обрел Бога. Предания о Первых Последователях Гуля, в общем-то, не интересовали, но рассказ о Падрике всегда его волновал. Примерно так же, как спокойное достоинство мужчины, который сидел и ждал от него продолжения. Немногие стали бы просить от Бога доказательств, а потом сидеть на холоде целый месяц, чтобы их обрести. Гулю всегда казалось, что Падрик своим ожиданием доказывал это самому себе, и что Бог, возможно, не стал бы являться человеку, который ждал хотя бы одним днем меньше.