Меч короля

– Я благодарю вас от всего сердца, Руфь, и хочу попросить у вас прощения за то, что сперва подумал о вас плохо. Я теперь стыжусь этого, – смущенно сказал он.

– Ты хороший мальчик, Жан. Тебе, наверное, трудно пришлось с Мадлен, правда? Да и Элленвеора тоже не подарочек. – Улыбнувшись, она обняла Жана. – Я всегда рада видеть таких хороших людей, как вы. Такова была точка зрения моего мужа, и я с ней полностью согласна. – Они немного помолчали, а затем Руфь погладила его по плечу. – А теперь сходи за Эллен и Мадлен, вам пора уезжать.

Прощание у них получилось слезливым, и только Серый отнесся к происходящему спокойно, скорее всего, он не понимал, что они прощаются. Руфь обняла всех по очереди, шепча на ухо что-то, чего не слышали другие, но казалось, она для каждого нашла подходящие слова. Все кивали, вытирали слезы и старались выглядеть не такими грустными после ее слов.

Жан подвел под уздцы Нестора и хотел помочь Эллен сесть верхом.

– Мне бы хотелось сначала пройтись немного. Конечно, у меня не хватит сил идти долго, но мне надо постепенно привыкать к нагрузкам.

– Когда заметишь, что она устала, заставь ее сесть на лошадь, слышишь? – сказала ему Руфь, глядя при этом на Эллен. – Тебе не следует перенапрягаться.

– Обещаю! – Эллен взяла Руфь за руку. – Жаль, что моя мать была не такая, как ты!

– Все, вам пора ехать, а то вы никуда не успеете! – сказала Руфь, вытирая слезы тыльной стороной кисти.

Пешком до Шартра идти было девять дней, и каждый раз Эллен проходила немного большее расстояние. В конце путешествия она уже чувствовала себя такой же сильной, как и прежде. К Шартру они подошли поздним вечером. Многие торговцы и ремесленники уже расставили на площади свои лотки и шатры. Пьер еще не приехал. Эллен с Жаном поторопились найти хорошее место для шатра и быстро его установили.

В то время как Мадлен занялась распаковыванием вещей и приготовлением ужина, Эллен и Жан прошлись по площади.

– Вон лоток оружейника! – воскликнул Жан и побежал вперед.

Эллен медленно пошла за ним и подошла к лотку уже тогда, когда Жан разговаривал с мастером.

– Я сказал ей, что ваш клей самый лучший.

– Вот как? Ты приводишь мне новых клиентов? Молодец, мальчик. Я приготовил клей сегодня утром, – сообщил оружейник, не обращая внимания на Эллен.

– Тогда разрешите на него взглянуть, – громко сказала она, ослепительно улыбнувшись.

Эллен знала, как мужчинам нравится ее улыбка, и всегда старалась вызвать симпатию у людей, у которых она собиралась что-то купить.

– Это ты кузнец, что ли?

– Да, я, – дружелюбно ответила Эллен.

– А зачем кузнецу клей? Что, железо не куется? – Оружейник, хлопнув себя руками по бедрам, громко расхохотался.

Эллен постаралась не показать своей обиды.

– Разрешите? – Подойдя к горшку с клеем, она прикоснулась к густой массе.

Клей был очень качественным, прозрачным и густым – это было видно с первого взгляда. Она кивнула Жану, и тот выторговал для нее хорошую цену.

– Ты славный мальчик, – сказал оружейник. – Хочешь дальше работать на меня? Они с Сильвайном хорошо ладят. – Последняя фраза предназначалась Эллен. – Вот, эта кроличья лапка приносит удачу. – Оружейник протянул Жану амулет, а затем повернулся к Эллен и доверительно сказал: – Ты не обижайся, что я смеялся. Просто странно, что такая симпатичная молодая девчонка, как ты, предпочитает ковать оружие вместо того, чтобы выйти замуж и завести детей.

Эллен едва заметно кивнула. Они пошли обратно к своему шатру. Жан все время гладил мягкий мех кроличьей лапки.

– Мне нравится у него работать. Он всегда весел и много шутит, хотя в этот раз шутка ему, пожалуй, не удалась. Он наверняка не имел в виду ничего плохого. – Жан бежал вприпрыжку рядом с ней.

Подойдя к своему шатру, Эллен увидела Пьера и Армелию. Их тележка была загружена доверху.

– Слушай, я тебе еще не говорил, чтобы ты не нервничала. Руфь сказала, что тебе нельзя волноваться, пока ты окончательно не выздоровеешь.

– Что ты мне не рассказал?

– Пьер ужасно сердился из-за того, что ты не вышла на работу. Он сказал, что не знает, захочет ли нанять тебя снова. – Жан боялся взглянуть на Эллен.

Жан мучился уже несколько дней, не решаясь рассказать об этом Эллен.

– А, Пьер! Он наверняка уже обо всем забыл. – Эллен беззаботно махнула рукой.

– Но он был просто-таки в ярости!

– Что ж, посмотрим!

Эллен чувствовала себя достаточно сильной, чтобы не опасаться последствий этого разговора. Высоко подняв голову, она подошла к Пьеру в тот момент, когда Армелия скрылась за повозкой.

– Пьер! – Эллен кивнула ему. – Я вернулась. В первый момент Пьер казался удивленным.

– Судя по твоему виду, нельзя сказать, что ты при смерти! – проворчал он.

– Мне уже лучше, спасибо. – Эллен оставалась спокойной: она достаточно хорошо знала Пьера и понимала, что вся его ярость давно уже улеглась. – А у тебя все в порядке?

– Работы было много, – с упреком сказал он.

– Тогда давайте я помогу вам с разгрузкой телеги, и мы сможем начать работу. Ну как, мастер? – Эллен принялась разгружать тележку.